— Королева желает объявить поддержку действиям Лорда Камерона в столице. Её Величество к тому моменту уже определила вину Герцога Трэмонта, и лишила его всех прав и привилегий — поэтому ни он, ни его люди не могли пользоваться защитой закона.

Государственная измена была преступлением, право карать за которое монарх всегда оставлял за собой, для немедленного суда и наказания. Именно это и было оправданием Ариадны, когда она приказала Дориану убить соучастников заговора — Малверна, Кэнтли и Сёрри. Теперь она применяла то же самое ко мне, задним числом объявив меня исполнителем её воли.

— Лорд Грамли, желаете ли вы изменить список обвинений в свете этого факта? — спросил Верховный Юстициарий.

Грамли был крепким, бочкогрудым мужчиной в малиновом пиджаке и с пышными седыми волосами. Он сглотнул, прежде чем ответить:

— Да, милорд, я бы хотел снять обвинение в незаконном убийстве Эндрю Трэмонта и его слуг в столице.

«Ну, это оказалось довольно легко», — подумал я.

— Мы всё ещё желаем выдвинуть обвинения в незаконном убийстве обитателей Замка Трэмонт и всех живших в пределах нескольких миль от этого владения, — продолжил Герцог Грамли.

Тут Джеральд Уинфилд, Герцог Уинфилда и Верховный Юстициарий повернулся ко мне:

— Лорд Камерон, желаете ли вы защищаться лично, или кто-то будет вас представлять?

— Представлять меня будет Леди Хайтауэр, Ваше Благородие, — ответил я.

После гибели её отца Роуз стала «главным Хайтауэром», хотя на самом деле теперь её фамилия была Торнбер. Это была ситуация, схожая с моим титулом «Камерона», хотя моя фамилия была Иллэниэл.

Уинфилд обратился к ней напрямую:

— Леди Хайтауэр, готовы ли вы представить обоснованную защиту? Законы Лосайона порой сложны. Не следует небрежно относиться к такому делу.

Он намекал на тот факт, что, будучи женщиной, она, вероятно, не обладала сообразительностью, необходимой для того, чтобы справиться с такой трудной задачей. Эта мысль заставила меня улыбнуться.

— Я чувствую себя способной справиться с этой задачей, Лорд Уинфилд. Пока что я не чувствую приближения обморока, но, быть может, нам следует побыстрее начать процесс, пока напряжение не сломило мою слабую конституцию? — услужливо предложила она.

Он немного поглядел на неё холодно, но промолчал.

Восприняв его молчание как согласие, она продолжила:

— Я хотела бы вынести предложение снять обвинения с Лорда Камерона.

Это было неожиданным.

— На каких основаниях, Леди Хайтауэр? — спросил Высший Юстициарий.