Первый тортас зрелищно дезинтегрировался с дымом и пламенем, в то время как моё тело взрезало воздух над ним, едва сумев уклониться от защитного барьера. Двое других стреляли в меня своими вращающимися орудиями, но моё появление было слишком внезапным для точного прицеливания. Воспользовавшись активным щитом вокруг замка, я перевёл свой полёт в дугообразный поворот, который увёл меня с линии огня, унеся на другую сторону замка и Уошбрука по широкой эллипсоиде.

Это дало мне время осмотреть повреждения, и они меня не порадовали. Во дворе замка лежали останки ещё двух тортасов, но было ясно, что они собрали страшную жатву, прежде чем были уничтожены. Половина донжона обрушилась, и от замковой стены с восточной стороны укреплений остались лишь обломки. Тела лежали повсюду, хотя я видел, что люди неустанно работали, раскладывая их в ряд во дворе.

Описывая круг вокруг замка, я снизил свою скорость. Я не мог позволить себе совершить ошибку и убиться, и уже начинал уставать. Стресс, вызванный поддержанием настолько мощного щита одновременно с полётом на такой скорости, забирал много сил. Описав полный круг, и вернувшись на прежнее место, я всё ещё двигался быстро, но на скорости, на которой можно было выжить — где-то ближе к скорости пикирующего ястреба.

Когда тортасы открыли огонь, я послал две железных бомбы вперёд себя. Сила их обстрела была настолько велика, что вынудила меня приземлиться, затормозив как можно резче, чтобы не убиться и не сделать их работу за них. В одну из железных бомб произошло попадание прямо в воздухе, и она взорвалась, не долетев до цели, а вот второй повезло больше.

Поскольку у неё отсутствовала сумасшедшая скорость, которая была у моей первой атаки, тортас она не уничтожила, однако взрыв сбил машину на бок, и нанёс видимые повреждения её внешней оболочке. Другой тортас был чуть ближе ко мне, менее чем в сотне ярдов, но всё ещё слишком далеко, чтобы я мог сделать что-то значительное магией напрямую.

Однако тортаса это устраивало. Он продолжил молотить по мне огнём своего вращающегося орудия. «Как там Гэри называл эту штуку? Пулемёт Гатлинга». Град ударов был настолько мощным, что мне трудно было поддерживать свой щит, и силы у меня начали истощаться.

Слегка раскрыв свой разум, я воззвал к земле, чувствуя, как её сила полилась меня, от ног и выше, и тут я сделал кое-что необычное — для меня, по крайней мере. Я использовал её, чтобы усилить своё тело, увеличив скорость и физическую мощь. Мне не нравилось так поступать, но бой против Тириона преподал мне урок, поэтому я успел попрактиковаться в этой технике.