— Попытайся не испортить еду, Мордэкай, — предостерегла Роуз. — В суде ты нам нужен здоровым.

Взяв яблоко из ей руки, я положил его обратно в корзину, а потом попридержал Роуз перед собой, изучая её лицо. Она гордо глядела на меня в ответ, но уловил какой-то намёк в глубине её глаз. Протянув палец, я провёл им по коже у неё под глазом. На пальце остались следы пудры. Кожа под ресницами была тёмной.

«Она не спала», — осознал я.

Оттолкнув мою руку, она поводила пальцем под глазом, пытаясь размазать пудру обратно, хотя у неё и не было зеркала, чтобы проверить результат.

— Это было очень немилым с твоей стороны, Морт, — с упрёком сказала она.

— Хватит, — внезапно сказал я. — Мне не нравится, как это на тебе отражается.

— Немного поспать — и всё будет в порядке, — заверила она меня. — Тебе следует о себе позаботиться. — Сдвинувшись в сторону, она обошла меня, и подобралась сзади. Роуз запустила свои руки мне подмышки, и сцепила свои ладони спереди, слега сжимая меня.

Моя решимость начала таять. Я не хотел отталкивать её, но сжал челюсть, и крепко схватил её за руки. Разведя её ладони, я отступил прочь:

— Я лгал тебе, Роуз. Но больше я так не могу. Ты заслуживаешь лучшего.

Она осторожно посмотрела на меня, склонив голову на бок:

— Тебе можно сомневаться. Вчерашнее было внезапным, и, возможно, глупым, но я не настолько ветреная. Если кто и понимает боль от потери близкого человека, то это я. Буду ждать столько, сколько потребуется, но мнения своего не изменю.

— Да не в этом дело, — возразил я. — Или, точнее, не только в этом. Про Лиманда я солгал. Я убил его, Роуз. Когда увидел, что он сделал с той девочкой, я потерял голову. Он был без сознания, но мне было почти всё равно. Я вытащил свой кинжал, и воткнул ему в сердце. На суде я так и скажу.

Я ожидал от неё шокированного вида, или хотя бы разочарования, но она не продемонстрировала ни то, ни другое:

— Тогда, полагаю, защищать тебя в суде бессмысленно, — просто сказала она. — Ладно же. Придётся продвинуть вперёд другие мои планы.

От этого по мне пробежал холодок. Заволновавшись, я спросил:

— Другие планы?

Она кивнула:

— Для твоего освобождения, конечно же. Ты же не думал, что я сложила все яйца в одну корзину, а?

— Но я же убил его, — настаивал я.