— Конечно, дорогой, — снисходительно сказала она. — Это лишь значит, что пройти лёгким путём мне не удастся.
Я покачал головой:
— Ты не понимаешь. Я виновен. Я хочу поплатиться за моё преступление. Тебе не следует делать ради меня ничего глупого.
— Глупого? — сказала она, недоверчиво глядя на меня. — Глупого — как, например, попытаться мне солгать? Лиманд умер, но не от твоего кинжала. Воткнутый в его сердце кинжал был его собственным.
Моё лицо слегка зарумянилось. Обычно я умел лгать, но в Роуз было что-то, всегда заставлявшее меня спотыкаться:
— Да, его кинжал, — сказал я, соглашаясь с ней. — Я это и имел ввиду. Я тогда был так взвинчен, что, наверное, неправильно вспомнил.
— Люди не лгут мне, Мордэкай, по крайней мере — успешно. Они иногда могут лгать про меня, но лгать мне в лицо не получается. Так почему бы нам не перейти к сути вопроса? Ты что, пытаешься меня защитить?
про— Чёрт побери, да! — заревел я. — Кому-то же надо. Я слышал про покушение на твою жизнь.
Роуз слегка расслабилась:
— Вот как. Надо было догадаться, что он тебе рассказал.
— Ещё как рассказал, чёрт тебя дери, — гневно сказал я.
— Это было неожиданностью, — призналась Роуз, — но с тех пор я приняла меры предосторожности.
«Вроде Тириона?» — жестоко подумал я, но удержал язык за зубами. Каким бы разгневанным я ни был, я не мог сделать ей больно за то, что она пыталась меня защитить. Вместо этого я подвинулся ближе, гневно глядя на неё, и заставляя отступить, пока она не уткнулась в стену. «Отчего ж ты так чертовски красива?». Я чувствовал голод, просто глядя на неё, и жаждал я отнюдь не яблок.
Казалось, что обычно неукротимая Роуз слегка увяла перед лицом моего явного гнева. Она глядела на меня снизу вверх, расширив глаза и раздувая ноздри в попытках взять дыхание под контроль, но в её лице я увидел не страх.
Из глубин моего нутра воспрянул зверь, кричавший мне взять её. Мысль о том, что мог сделать Тирион, возбудила какой-то территориальный инстинкт, которому хотелось стереть его из её памяти… сделав её моей.
Она задрала подбородок, её губы слегка разомкнулись, и она вызывающе сверлила меня взглядом.
«Чёрт тебя дери!» — молча выругался я. Оттолкнувшись от стены, я прошагал прочь, силясь взять свои мысли под контроль.
— Что бы ты ни планировала — забудь об этом, — сказал я ей. — Я не буду идти у тебя на поводу. Не позволю тебе или моей семье измазаться из-за этого в грязи.
— Тогда твоя лучшая надежда — это делать то, что я говорю, — ответила она с огнём в голосе.