Уна скривилась.

— Она мне даже подарок всучить пыталась. Но я знаю, что Ника она не любила.

— Почему?

— Когда любят, не заводят интрижек на стороне.

Она поднялась еще на ступеньку.

— Кажется, я сказала лишнее?

— Кажется.

Томас подал руку.

— Может, все-таки к дому? Или могу отвезти тебя к матери. Или в мотель. В горы?

Она покачала головой.

— Я обещала дождаться Ника. Но можно в саду посидеть. В саду неплохо.

Тепло.

И деревья заслоняют от ветра. Листва их, лишь опаленная дыханием осени, шелестит. А в траве прячутся кузнечики.

Стрекочут, как когда-то.

Есть и лавка, каменная и с виду древняя, но вполне прочная.

— Нику я не говорила. Слишком болезненным было все, что касалось Зои. Да и вообще… я могла ошибаться.

— Ты в это не веришь?

Она села лицом к морю, будто не желая видеть дом, который с этого ракурса представлялся непомерно длинным, каким-то чересчур уж большим.

Три этажа.

Сияющие трубы водостоков.