Вернувшись под пристальным взором Ольмарка за стол Тольяр, не скрывая напряжения, бросил:

Нужно убираться отсюда. И побыстрее.

Он оглянулся назад. Гуно Весельчак так и не появился в кабаке. Должно быть, уже мчал прочь из Черномыса.

Что случилось?

Гел, будь добр свали отсюда, – не терпящим возражений голосом потребовал Тольяр. Мужчина попался вполне сообразительный. Подхватив недопитую кружку, он, не прощаясь, вымелся из-за стола.

Я только что ввязался в очень скверную историю. И нажил врагов, – парень очень коротко рассказал произошедшее. Ольмарк изменился в лице.

Чем ты думал, Яр? – досадливо спросил он. – Какого ляда ты полез?! Мы бежали из лап этих чокнутых баб, только для того чтобы ты вот так подставлял?

Прости.

Прости? О Боги! Накрылся весь отдых. Ты опасен для окружающих, парень.

Ольмарк плюнув под стол, встал и двинул на улицу. Тольяр последовал за ним, только сейчас начиная осознавать последствия своего непродуманного поступка.

... Выехав на дорогу, они направились в сторону лимана, рассудив, что возвращение на перекресток ничего кроме лишней проблемы дать не сможет. Нельзя ведь поручиться, что в ту самую секунду, когда кони неохотно несут их под сенью старых изогнутых дубов, разговорчивый бродяга не рассказывает о двух путниках каким-нибудь милым и очень щедрым господам. Пустые зеркальные гляделки, заглядывающие под кожу.

Из-под чьего ножа вышло такое творение? – прижимаясь к теплой гривастой шее, думал Тольяр. – Ведь ясно же, что это искусственное создание. Дело рук магов? Да нет, ведь маги лишились сил... впрочем, это как раз не важно. Нет, скорее алхимика. Они любят работать с человеком. Желание убить Гуно – во что я ввязался, наивно полагая... что? Что он отблагодарит? Какое мне было до него дело, кроме взыгравшего чувства справедливости. Кроме того, что мне тошно, когда на одного нападает десяток – добро бы этот один был подлец, а другие блистательные посланники Небес. Но те ведь по одному лишь своему виду раза в два хуже самого Весельчака. Добро, зло. Меня тошнит от идиотских сказок, рассчитанных на то чтобы вырастить слабовольных идеалистов продолжающих верить в такие сказки уже взрослыми».

Обманул паршивец. И где же обещанный ровный прямой тракт? – вдруг пробормотал Ольмарк, поднимая руку и тормозя своего скакуна. Они оказались на развилке. Одна дорога, петляя за ежевичными зарослями, уходила в заросли крыжовника. Вторая дорога открытая и прямая шла по видимости к людскому жилью.

Скорее всего, на лиман, – решил Тольяр вслух.

Замечательно.

Гм... знаешь, Оль. Не думаю, что лучший выход ехать сейчас к людскому жилью. Особенно, после того как я...