Не оправдывать его ни в коем случае.

Убийство — не выход, никогда, даже если тебе от него полегчает. Но учитывая, как его искорежил родной отец, который, по идее, должен был защищать и оберегать единственное чадо, неудивительно, что у бедняги поехала крыша.

— А потом стало ясно, что магия не приживется. И лорду Оффалу я стал не нужен, — тихим голосом продолжил Ричард. — Поэтому меня услали обратно к матери. Ей я тоже был не нужен — мешал работать с клиентами. Меня запирали в шкафу, потому что квартира у нас была маленькая и скрыть ребёнка было больше негде. И я слушал, как мою мать имеют разные мужчины, иногда и несколько… Ел я далеко не каждый день, но рисовать не перестал. Углём на стенах, палкой на песке — голытьбе выбирать не приходится. Меня заметил мсье Дюк, взял в подмастерья. Когда он умер, у меня уже скопилось достаточно денег, чтобы снять собственную студию, и знакомств, чтобы не умереть с голоду. Я рисовал этих расфуфыренных дам с их волосатыми собачками, пузатых лордов и наглых магов, и ненавидел их. Ненавидел всех. И отца, который показал мне лучшую жизнь, а потом бросил, и мать, которая терпела меня только потому, что лорд Оффал заплатил ей неплохую сумму за мое содержание. Спустила она ее за месяц, но договор есть договор, и выгнать меня она не могла. Хотя и хотела бы.

— Все это очень трогательно, но не объясняет, зачем вы пытались убить принцессу, — холодно напомнила я суть нашей беседы. Ричард передернул плечами.

— Меня тогда снова нашёл отец. Дал денег. Позвал жить с ним. Мне уже было все равно, я собирался бросить монеты ему в лицо и уйти: слишком поздно он опомнился. Но он сказал, что сожалеет. Что не собирался меня бросать, а его вынудили. Вроде у короля родилась убогая дочь, увечная, и ему пришлось всю магию бросить на борьбу с ее недугом. И на меня уже не оставалось. А ведь у него почти получилось. И сейчас он может сделать меня магом, осталось всего чуть-чуть — и мы сможем вместе жить на правом берегу, как в старые добрые времена. Нам мешает только та принцесса, которая родилась калекой. Если она вернётся, отцу опять придётся ее лечить, а ее собирались вернуть. Приехал тот дикарь из Релии, а выдать за него замуж некого — Ее Высочество Наирин уже была помолвлена с Горманом.

Что-то в его рассказе не складывалось. Да, допустим, задурить голову поехавшему крышей парню, рассказав о неземной родительской любви и мешающей оной принцессе, которую нужно срочно убрать, и тогда все будут счастливы, проще простого. Но зачем на самом деле Оффалу убирать меня? Помешать браку с Ранджитом? Зачем?