А потом чьи-то руки ухватили его, и он почувствовал, что его волокут вперед. Получалось это медленно, и Мэрик изо всех сил извивался, отталкивался ногами. Обломки камней сквозь рубашку впивались в тело, и он слышал треск рвущейся ткани. Камни царапали кожу, и каждая царапина обжигала острой, мучительной болью.

И вдруг все кончилось. Мэрика выдернули из отверстия, он скатился по каменистой осыпи и распластался внизу, ошеломленно глядя на завесу пыли, сквозь которую смутно брезжил свет. Рядом заходились в кашле Дункан и Фиона; король отчетливо слышал их, хотя мог различить только смутные силуэты. У него кружилась голова, его подташнивало, словно весь мир, убыстряясь, вращался вокруг него.

– Скорее уведем его отсюда! – прокричала Фиона.

И снова их руки с двух сторон ухватили Мэрика, пытаясь поднять на ноги. Мэрик помогал им как мог, стараясь встать, но без особого успеха. Краем глаза он заметил валявшийся на камнях рунный меч, подхватил его – и тут Дункан и Фиона повлекли его в другом направлении.

Мэрик шатался, едва переставляя ноги; все трое хрипели и надсадно кашляли. В клубах пыли, заполонившей пещеру, явственно проступали развалины каких-то сооружений. Мэрик разглядел, что проход в пещеру наполовину прикрывают остатки громадной металлической двери, похожей на те, которыми гномы запечатывали входы на Глубинные тропы, но эта дверь проржавела настолько, что уже трудно было определить, для чего она предназначалась.

Удивительно, подумал Мэрик, что эта пещера вообще уцелела. Возможно, завал устроили намеренно, чтобы перекрыть вход. Оставалось только гадать, сделали это снаружи или изнутри.

В лицо Мэрику хлестнул стылый ветер, и лишь тогда он осознал, что они стоят на каменистом склоне, покрытом снегом. Была ночь, и над головой, в ясном небе, сверкали мириады звезд и сияла серебром почти полная луна. Все трое молчали, ошеломленные этой картиной, и Мэрику подумалось, что он никогда в жизни не видел ничего прекраснее.

Фиона отпустила его и привалилась к камням, утирая рукой пот со лба. Снег тут был глубокий, почти до колен. Холод, проникая сквозь сапоги, леденил ноги, и это ощущение показалось Мэрику восхитительным. Наклонившись, он зачерпнул пригоршню снега и протер им лицо. Все они были с ног до головы покрыты беловато-серой пылью, которая припорошила и лица.

Дункан хихикнул и, вытирая лицо тыльной стороной ладони, огляделся по сторонам. Большую часть окрестного пейзажа закрывали окружавшие их скалы, однако Мэрик разглядел вдали смутные силуэты деревьев.

– Где мы? – громко спросил Дункан.