– Нет, я имею в виду – она здесь, в башне!

– Откуда ты знаешь? И как ты вообще сюда добралась?

Адриан пренебрежительно отмахнулась:

– И это говорит мне человек, который сам недавно устраивал вылазки! Я всю неделю трудилась не покладая рук, постоянно общалась с либертарианцами, а ты чем занимался?

– Не высовывался.

– Ну так прекращай это занятие. Ты нам нужен. Верховная Чародейка собирается объявить новое голосование.

Рис ошеломленно выпрямился:

– Но это же безумие! Конклав собирается, чтобы обсудить открытие Фарамонда, а не вести разговоры о независимости. Лорд-Искатель будет следить за каждым нашим вздохом. Он этого ни за что не допустит.

Адриан ликовала. Рис видел, что ее глаза горят непреклонной решимостью. Казалось, близится то, чего она ждала всю свою жизнь… но что это будет? Война? Их всех убьют? Насколько далеко они решатся зайти?

– Не важно! – отрезала она. – Голосование – лишь политический жест, причем необходимый. На что бы ни решились храмовники, об этом тотчас станет известно всему Кругу магов.

Адриан схватила Риса за плечи и от возбуждения чуть ли не затрясла, как грушу.

– Только подумай, Рис! Мы будем там, в самом центре событий! На наших глазах будет твориться история!

– Адриан, – возразил он, – история пишется кровью.

Она резко отстранилась, и лицо ее тотчас приняло оскорбленное выражение. Помолчав с минуту, Адриан нахмурилась.

– Все дело в той храмовнице? – с подозрением спросила она. – Боишься, что она пострадает? Думаешь, если Лорд-Искатель пустит в ход силу, ей придется выступить на его стороне?

Рис тяжело вздохнул:

– Дело не в этом.

– Тогда в чем? – Адриан вскочила, взволнованно заходила по комнате, затем резко обернулась к Рису и сомкнула ладони почти в молитвенном жесте. – Скажи, Рис, – что изменилось? Когда-то мы вместе вступили в братство либертарианцев. Ночами мечтали о Круге под руководством магов, воображали, как помогали бы им управлять. Неужели ты больше этого не хочешь?

Рис провел рукой по волосам, стараясь обуздать раздражение. Адриан смотрела на него беспомощно и смятенно, и Рис жестом указал ей на постель.

– Сядь, Адриан, – велел он и, когда она замешкалась, с нажимом повторил: – Сядь.