– Не знаю, – проворчала маркиза. – Но гарантирую, что она провоняет весь этаж своим мистралийским кофе и дешевым табаком и что мы каждый день будем иметь удовольствие слушать ее любимые музыкальные кристаллы, от которых у всего дворца будут болеть уши и головы. И этот кошмар будет продолжаться, пока королева однажды не застукает ее с королем и не поймет, какой была дурой…

Камилла в очередной раз приласкала ложечку и протянула:

– Ты бы не орала на весь дворец, что ты о ней думаешь, а то еще услышат, кому не надо. Мне вчера начальник стражи рассказывал, что король берет ко двору и ее любовника, того самого мистралийского убийцу. В свою личную охрану. А у этого мистралийца, по рассказам, нечеловечески чувствительный слух. Однажды ты вот так будешь поливать Ольгу помоями, а он будет стоять за дверью и слушать. Послушает тихонько и уйдет, а потом ты вдруг исчезнешь, и даже король не отыщет. А отыщет, так сделает вид, что это вовсе не твои кости, а так, со времен мятежа завалялись…

Какой демон дернул его толкнуть дверь, Кантор и сам потом не мог понять. Ну послушал, утерся и пошел себе, на кой было вламываться? Что за страсть к дешевым театральным эффектам? Хотя, по правде сказать, эффект от его появления был не настолько уж и дешевым, особенно в свете последних слов Камиллы. А также оттого, что ему нечего было сказать и он просто молча застыл в дверях, в упор уставившись на незадачливую маркизу. Та побледнела, затряслась и, шарахнувшись от него в испуге, свалилась со стула. Молоденькая толстушка заполошно взвизгнула, прадедушкина пассия уронила свой роман и застыла, широко распахнув глаза. Хорошо хоть в обморок не упала. Видать, отучилась уже.

Сопливая королевская невольница, напротив, необычайно заинтересовалась и приготовилась смотреть, как эту рухнувшую со стула дурочку будут живописно убивать. Вот уж эти ненормальные хины, верно говорил палач Тедди, они все немного с приветом… Только Камилла, мудрая старая шлюха, невозмутимо полюбовалась на ложечку и, как бы обращаясь сама к себе, с томной ленцой изрекла:

– В обморок, что ли, упасть? Так ведь никто не оценит…

Не сказать чтобы Кантору стало особо смешно, но это флегматичное замечание странным образом моментально успокоило его гнев. Грозный кабальеро понял, что еще три секунды паузы – и он начнет выглядеть глупо. Поэтому он ляпнул первое, что пришло на ум:

– Что бы вы понимали в музыке, козы драные!

Перепуганная маркиза поспешно отползла подальше, не решаясь возражать, а Камилла довольно усмехнулась, за этим наблюдая.