Рус, не отводя взгляда, поднятием руки остановил телохранителей.
– Я стою много. Целое царство, – медленно, чеканя каждое слово, произнес по-этрусски. Акцент практически отсутствовал. – И как воин любого заткну за пояс.
Эрлан с Карлантом, услышав почти чистую речь, удивленно переглянулись, а Драголант откинулся от Руса и усмехнулся:
– Интересно сказал – заткну за пояс. Я, например, не помещусь – мелок ты. Да и не главное для принца – мечом махать…
– Двумя, – поправил Рус.
– Пусть двумя, – согласился он, – ты меня понял.
– Зато ты меня не понял. Выставляй лучшего дружинника или выходи сам.
Когда нет аргументов, лучшее доказательство – хорошая драка. Особенно для этрусков. В прошлой провинции это прошло на ура. Майор, после ранения своего лучшего бойца от руки Руса, пообещал содействие. Правда, лично принцу, а не партии «груссов», но и это неплохо.
– Ты вызываешь меня на бой? – уточнил князь.
– Не тебя лично, любого твоего воина.
– Тогда я тебе отвечу так, – выдержал насмешливую паузу. – С Аргостом сражайся, а мне воины для более важного дела пригодятся.
Вот это да! Самый настоящий боевой этруск с благородными шрамами на лице, с повадками опытного воина отказался от драки! Более того, устыдил принца.
«Да… встречаются еще у них здравые люди, – восхитился Рус. – Что делает пограничье! Надо его запомнить…»
От окончательного позора «принца» спас молодой дружинник, влетевший в скромную светлицу небогатого князя, который, кстати, принимал Руса «со свитой» один, не соизволил позвать бояр-командиров.
– Князь, пирены! – возбужденно выкрикнул он. – Обложили десантом дальний острог и пустили орду, через четверть домчатся до поселения!
– Сколько? – уточнил князь, вставая.
– Аргост их знает! Следы путают. По ним всего пять сотен.
– Поднимай дружину! – Драголант решительно направился к выходу.
– Князь! – остановил его Рус. – Моя помощь нужна?
– Не откажусь, – ответил сразу, будто только этого и ждал. Да почему будто? Ждал. – Там и посмотрим, чего ты стоишь. Буранчик, проводи новых дружинников в оружейку и к месту сбора. Не задерживайся, ждать не будем, – и сразу вышел.