Впереди уже заблестела тёмно-лиловая полоса моря, как вдруг что-то рвануло за шиворот, от чего я чуть не навернулась, несясь во весь опор.

— Ты чего? — я взорвалась злобным шипением, поворачиваясь к замершему кэпу. Однако Джеку было не до меня — в его взгляде, направленном за оконное стекло здания, плясали искорки удивления вперемешку с недоумением. Я в негодовании взглянула туда же, куда и кэп, и внезапно оторопь сковала тело: прямо напротив нас тёплым светом горело обляпанное окошко, за которым дружной гурьбой теснились тавернинские столики, разбавленные редкими посетителями. Но столь примечательными оказались лишь двое среди них. Взгляд изумлённо всполз по длинному серому кафтану, шляпе с непомерно широкими полями, а после метнулся к лицу второго собеседника — утончённому, изящному, хитрому, обрамлённому роскошной копной чёрных густых волос…

— Всё чуднее и странноватее, — я приподняла уголок губ в слегка сумасшедшей улыбке. И шагнула ближе, с неподдельным интересом поглядывая сквозь окошко на бессовестных похитителей «Жемчужины» — Барбоссу и Анжелику, что столь мило беседовали за чаркой рома. — Похоже, наши планы меняются.

И не слушая поспешного, прилетевшего от Джека «Оксана, стой…!», в справедливом негодовании оказалась у входа в таверну и с ноги выбила дверь.

Глава XV. Заговор

Глава XV. Заговор

Вместе со мной в таверну ворвался холодный порыв ветра, свистнувший в дверных петлях. Дверь звучно хлопнулась на пол. Я дрогнула и пристукнула зубами: кто бы мог подумать, что она едва держалась на петлях. Головы всех посетителей — захмелевших и развесёлых — разом обернулись ко мне. Всех, кроме одного, увлечённого ромом и приятным обществом роскошной испанской искусительницы. Воробей тенью возник за моей спиной; что-то сзади коснулось рукава — вероятно, пират собирался ухватить меня за руку, дабы не позволить натворить глупостей, но опоздал на долю секунды — я уже неслышным порывом ветра подкрадывалась к столику старых знакомых. Тёмные глаза расслабленной, смеющейся Анжелики скользнули с лица собеседника ему за спину и слегка округлились, но прежде, чем главная стерва всея фильма успела вымолвить словечко, Барбосса уже замер, ощущая чувственное прикосновение дула пистолета у виска.

— Как же мы давно не ви-иделись, — двулично пропела я, взводя курок. Край глаза уловил движение: Анжелика напряглась и завела руку за полу кафтана, но прежде чем на свет показался пистолет, на тонкой девичьей шейке блеснуло лезвие клинка. Тич удивлённо вздрогнула и, насколько позволяло теперь её положение, вывернула голову, чтобы снова встретиться взглядом с капитаном Джеком Воробьём, прижимающим саблю к её шее. Тот обнажил ровный ряд зубов в односторонней улыбке, на грани чрезмерно харизматичного оскала.