— Эй! Кто-нибудь! Джек! Мистер Гиббс! Отзовитесь!

Тишина.

Я кричала, прерывалась на кашель, звала и молила, не теряя надежду. Чьи-то руки вцепились в плечи, потянули назад. Я забила по воде, развернулась.

— Цепляйся.

Мистер Бергенс притянул меня к продолговатой отстреленной части грот-мачты, не успевшей стать жертвой огня. Я стала хвататься за неё, путаться в снастях, пока, наконец, не уцепилась за натянутый шкот и не прижалась к холодному горелому дереву. Стук сердца волнами расходился по телу, слышался в пятках и горле. В душе мало что осталось — кроме застывших в ушах криков и испепеляющего ужаса. Последний уступал место пустоте, поглощающей и уничтожающей. Вскоре над ухом зазвучал хриплый голос:

— Эй! Есть кто ещё живой?! — сквозь пелену слабо пробивались звуки, напоминающие, что я ещё не на том свете. Я отлепила голову от промокшей древесины: к мачте прибились ещё четверо человек, не считая Бергенса и меня. Взгляд прошёлся по измученным обезумевшим лицам, промокшим, продрогшим, отрешённым — неосознанно выискивая среди них знакомые чёрные глаза. Их нет.

В голове заевшей пластинкой вертелась одна мысль: «Это ты погубила всех. Ты вырыла для них могилу». Ведь Стивенс не врал. Он выполнил обещание найти нас в случае моего обмана. Как и почему он вышел на наш курс, не было желания размышлять.

Время шло. Недостаток сил мало-мальски восполнялся. Истерика сдала позиции, рассудком завладел сосредоточенный холод. Взгляд снова оторвался от дерева. Шесть человек. Шесть из тридцати четырёх. Среди них кок, мистер Гиббс, боцман и два рядовых матроса.

— Где все? — мало-мальски придя в себя, тупо произнесла я. В ответ лишь скупое покашливание и покачивание головой. — Эй! Лю-юди! Мы здесь! — хрипящий крик вырвался из груди. Мольбы затерялись в пустоте. Мои призывы поддержали и остальные. Мы звали хоть кого-нибудь, дёргали за последнюю ниточку. Поняв, что силы слегка восполнились, я разжала руки и по плечи погрузилась в воду. Погребла к эпицентру происшествия, где над прогоревшими обломками поднимался траурный дым.

— Кто-нибу-у-удь! — изредка доносилось позади. Но оборачиваясь каждый раз, я видела кого-то из тех, кто точно-так же отправился на поиски выживших.

Луна прорвалась сквозь вату туч, вода поймала дрожащую дорожку света. Это не подсобило — никаких человеческих фигур не проявилось.

Отчаявшись дозваться до кого-нибудь, теперь я раз из раза повторяла лишь одно имя:

— Джек! Джек.

Безжалостная тишина. Мышцы неумолимо устают удерживать меня на воде. Я дрыгаю ногами слабее, устаю держать голову высоко. Вода обтекает подбородок, едва ли не затекает в уши. Я слабо сопротивляюсь волнам и отрешённо хватаюсь за кусок палубного настила, позволяя себе пару минут на передышку. Дрожащие губы продолжают шептать единственное имя, иногда бесшумно. Постепенно осознаю, что больше не слышу ничьих голосов. Всё стихло.