Джек хлопнул крышкой компаса и крутанул штурвал.

— Пойдём вдоль береговой линии. Придётся делать круг, но зато не развалимся по дороге.

Эти слова знаменовали начало долгого плавания. Горизонт быстро поглотил берег, и впереди открывались только бесконечные ярды невероятно красивого моря. Первое время суша изредка проплывала мимо в жарком солнечном мареве, а когда мы вошли в Мексиканский залив, «Жемчужина» стала двигаться в паре миль от береговой линии. Но морской пейзаж всё время менялся: на глазах смешивались оттенки тёмно-синего и лазурного; закаты и рассветы, как невидимые художники, расписывали холст неба в невообразимые краски: от бледных нюдовых цветов, до кричаще-ярких оттенков, будто пожар выжигает всё небо. И раз за разом после этих небесных художеств мир покрывала необъятная ночь.

Как раз в одну из таких ночей меня обуяло неимоверное любопытство, и я, украдкой оглядываясь по сторонам, прошмыгнула в грузовой отсек трюма. Ящики и бочки грозной веселящей армией разместились в два ряда. В полумраке витал аромат пороха и старого дерева, но прочих специфических запахов не чувствовалось, и я удивлённо приподняла брови: нас надурили, что ли? Настоящая марихуана должна отдавать хоть каким-то ароматом! Впрочем, если на то пошло, то не мне судить об этом: гораздо больше вероятность, что Джек лучше, чем я, знает обо всех свойствах травки. Однако, внутренний голос решительно желал убедиться в том, что все россказни про нашу контрабанду — это не очередной розыгрыш Джека, и я приподняла крышку с ящика — высокого и широкого, как ванна. Свет качающегося фонаря упал на серо-буро-зелёную смесь из засушенных листочков, стеблей и цветков небезызвестного растения. «Всё-таки, не обманули», — удивлённо присвистнул внутренний голос, и в следующий миг над ухом громыхнуло насмешливое:

— Цыпа, я понимаю твой естественный интерес, но казённый товар варварски употреблять не дам.

— Джек! — испуганно отпрянула я, и крышка с грохотом упала на ящик. — Это не то, что ты…

— Да-да, конечно! — под густыми усами засветилась коварная ухмылочка. — Я ни в коем случае не подумал, что ты спустилась в трюм посреди ночи, чтобы тебя никто не заметил, и полезла в ящик с контрабандным товаром, чтобы ощутить его действие, о котором так много рассказывают, — Воробей по-кошачьи хищными шагами двинулся меж рядов с ящиками. Чёрные глаза сверкнули в темноте: — Захотела… поддаться соблазну…

— Соблазн?.. — я шагнула навстречу. — Соблазн — это всего лишь иллюзия, которой люди оправдывают свои поступки.

Джек остановился и уклончиво кивнул: