Я поблагодарила ее и поставила чашку с недопитым чаем на круглый столик. Было бы неплохо его допить, но тонкие фарфоровые стенки плохо держали тепло, и чай успел остыть. А насчет того, что мне требуется, я даже не знала, с чего начать.

Мы с Изабо вышли из гостиной, поднялись по изящной лестнице на третий этаж. Коридорный ковер гасил наши шаги.

– На третьем этаже тебе будет спокойно, – сообщила Изабо. – Здесь всего две спальни, а также кабинет Мэтью и небольшая гостиная. Поскольку дом теперь твой, ты вольна по своему усмотрению менять обустройство.

– А где разместились остальные? – спросила я, видя, что Изабо снова повернулась в сторону лестницы.

– Наши с Фиби комнаты над тобой. Марта обосновалась в полуподвале, где комната домоправительницы. Если ты сочтешь, что дом перенаселен, мы с Фиби можем перебраться в дом Маркуса. Он находится вблизи Сент-Джеймсского дворца и когда-то принадлежал Мэтью.

– Сомневаюсь в необходимости вашего переезда, – сказала я, подумав о размерах дома.

– Там видно будет… Вот и твоя спальня.

Изабо открыла широкую филенчатую дверь. Как и везде, медная дверная ручка умопомрачительно блестела. Переступив порог, я шумно выдохнула, пораженная увиденным.

Палитра спальни состояла из оттенков зеленого, серебристого, светло-серого и белого. Стены были оклеены светло-серыми обоями с ручной росписью, изображавшей ветви и листья. Серебристые мазки создавали эффект лунного света. В центре потолочной лепнины зеркально блестела луна. Похоже, она давала общий свет. Сверху из зеркала на меня смотрело призрачное женское лицо. Губы безмятежно улыбались. Потолочный узор разделялся на четыре квадранта, и из каждого глядело изображение Никс – воплощения ночи. Ее дымчато-черная развевающаяся накидка была нарисована так реалистично, что казалась настоящей тканью. Накидка была усыпана серебристыми звездами, которые ловили свет из окон и отражения в зеркале.

– Согласна, зрелище исключительное, – сказала Изабо, довольная моей восхищенной реакцией. – Мэтью хотел создать ощущение, будто ты в лесу, под небом, где ярко светит луна. Когда убранство спальни завершилось, он счел комнату слишком красивой. Спать здесь он не стал и обосновался в соседней комнате.

Изабо прошла к окнам, подняла портьеры. Яркий солнечный свет устремился в стенную нишу, где стояла старинная кровать с традиционными четырьмя столбами и балдахином. Ниша лишь слегка уменьшала ее величину. Рисунок шелковых кроватных занавесок повторял узор обоев. Над камином висело второе большое зеркало. В нем отражались обои и мебель: туалетный столик между высокими окнами, кресло-качалка у камина, сверкающие цветы и листья, которыми был инкрустирован низкий комод орехового дерева. Должно быть, на интерьер и мебель спальни Мэтью ухлопал целое состояние.