Я мельком оглядела приемную. Слева от двери в директорский кабинет стоял большой письменный стол с канцелярскими принадлежностями, видимо, для секретаря, которая (или который?) в данный момент отсутствовала. У левой стены расположился маленький диванчик и пара стульев для посетителей. В углу стояла вешалка для верхней одежды. А вся правая стена, как я уже упоминала, представляла собой одно большое окно с видом на первый этаж. Больше в комнате ничего не было. Маша обернулась к нам и, жалостливо посмотрев на меня, сказала:

— Вы идите, а я вас здесь, на стульчике подожду.

— Нет, Маш — не согласилась я — ты лучше иди к остальным в комнату отдыха — даже если мы здесь не задержимся, мы все равно к вам заглянем перед уходом.

— Хорошо — печально вздохнула девушка и покорно поплелась в обратном направлении.

Я переглянулась с парнями и, осторожно подойдя к двери, вежливо постучала, спросив:

— Борис Аркадьевич, можно войти?

— Входите, входите, молодые люди — послышалось из-за двери приглушенно.

Мы вошли и огляделись. Кабинет не представлял из себя ничего особенного. Справа во всю стену все то же огромное окно, в данный момент закрытое жалюзи, рядом с которым стояло несколько мягких стульев. Слева — большой шкаф, похожий на гардероб и какие-то шкафчики по-меньше с папками и книгами. Прямо напротив входа располагался очень широкий стол, заваленный бумагами и директорское массивное кресло, в котором и восседал сам директор.

— Возьмите стулья и присаживайтесь — велел он нам. Мы так и сделали, устроившись с другой стороны письменного стола — Итак, я, как вы уже поняли, являюсь директором дельфинария и, одновременно, его владельцем. Зовут меня Борис Аркадьевич Кудрявцев. А кто вы и чем занимаетесь? — серьезно спросил директор, обращаясь исключительно ко мне и демонстративно не обращая внимания на моих спутников. Я глубоко вздохнула и выдохнула, приводя мысли в порядок, и ответила за нас троих, сразу решив «расставить все точки над и»:

— Я — Ольга Соколова. А это мои друзья: Адам Идолбаев и Тимур Ибрагимов. Мы студенты. Учимся в налоговой академии на третьем курсе. В прошлое воскресенье Тимур привел меня сюда посмотреть представление. Я никогда раньше не была в дельфинарии и не видела дельфинов вживую. Мне все очень понравилось, представление было чудесное. Так что вполне естественно, что я захотела сфотографироваться на память с дельфином. И все шло прекрасно до тех пор, пока не настала моя очередь фотографироваться: когда я по просьбе фотографа положила на дельфина руку, то вдруг почувствовала, что ему плохо и больно и как-то услышала или поняла, что он просит о помощи. Я обратилась за поддержкой к вашим инструкторам. Они, хоть и не сразу, мне поверили и попросили поговорить с этим дельфином, так как в последнее время стали замечать, что его самочувствие стремительно ухудшается, и не могли понять причину. Я обещала попробовать и, как ни странно, от этого дельфина по имени Антон, мы узнали, что всему виной плохой корм, в котором содержится токсичное вещество, накапливающееся в телах животных. Почему-то у Антона этот процесс шел быстрее, чем у других дельфинов, поэтому он чувствовал себя на тот момент хуже всех. Когда мы с Тимуром уже уходили, он вдруг выплыл к нам в большой бассейн, где шло представление, и попросил меня полечить его энергетически. Он видимо этого и хотел от меня с самого начала, да я не догадалась. Знаете, я немного могу лечить руками, передавая исцеляющую энергию в тело больного. Но раньше я лечила только людей и не знала, как это может отразиться на дельфине. Однако, отказать в помощи, если поступила прямая просьба с его стороны, я не могла и провела для него небольшой исцеляющий сеанс. После этого ему сразу стало лучше. Кроме ваших инструкторов Игоря и Маши, это еще может подтвердить Тимур — мы все видели, как дельфин проскакал на своем хвосте половину большого бассейна, хотя до этого еле шевелился.