— Да свершится отбор! — провозгласил вербовщик. — Во славу доминиона! Во славу тринадцатого легиона!

— Худший легион доминиона, — усмехнулся кто-то из задних рядов. Судя по блеющим ноткам, черт. — Тринадцатый из тринадцати, хе-хе!

И тогда воцарилась мертвая тишина. Я мысленно попрощался с дерзким чертом, но неожиданно для всех вербовщик не воспринял это как оскорбление:

— Последний по счету, но не худший, — не согласился Саргатанас. — Были времена, когда наш легион по праву носил звание первого!

— Тысячу лет назад? — ухмыльнулся бес из первого ряда. — Ну-ну…

— Тихо! — рявкнул Саргатанас. — В вашу дыру сильные легионы вербовщиков не отправляют! Радуйтесь тому, что хотя бы тринадцатый о вас не забывает! Иначе так и гнили бы в своем захолустье! Чтобы ни писка во время отбора!

Он выставил ладонь и медленно обвел пространство, сделав полный оборот. Вокруг нас вспыхнула красная решетка с пятиугольными ячейками, выросла, изогнулась, образуя купол над головами. Зачем вербовщик ее создал? Защитить толпу? Или не дать нам сбежать?

Керас будто услышал мой мысленный вопрос и бросил оценивающий взгляд:

— Похоже, будем драться со зверем, Хаккар. И если так, то самое время забыть о прошлых обидах и биться плечом к плечу. Понимаешь, о чем я?

— Смутно.

— По одиночке нам не выстоять…

Саргатанас вернулся, рыкнул:

— Не слушай его, тифлинг. Ударит в спину и будет прав. Наивным и доверчивым дурачкам не место в легионе!

Я кивнул, а вербовщик, хмыкнув, обратился к нам обоим. Говорил он тише, чтобы услышать его, толпа замерла и навострила уши.

— При обычных обстоятельствах я провожу более изощренный отбор, — проворчал он. — Но нужно хотя бы четыре кандидата.

— Что он говорит? — донеслось с задних рядов.

Тот самый черт, что отпустил нелестный комментарий о тринадцатом легионе, забубнил, пересказывая для тех, кто не расслышал речь Саргатанаса, и тогда вербовщик взметнулся в воздух и прорычал:

— Заткнитесь! Вы, никчемные демоны, плесень на земле доминиона! Едва-едва наскребли двух слабосильных однозвездных бойцов, а теперь осмеливаетесь перебивать меня и мешать отбору! Ты! — он указал пальцем на черта, что вел себя неподобающе. — Ты дозвезделся! Я предупреждал!

Черт, привлекший внимание вербовщика, сник, втянул голову в плечи и попытался скрыться в толпе, пятясь и расталкивая собравшихся задом. Тщетно — Саргатанас поманил пальцем, и того вытянуло из толпы, как магнитом. У черта подогнулись ноги, копыта волочились по пыльной земле, он вертел башкой в поисках защиты.

— Пощадите! Я буду молчать! — блеял он. — Всю жизнь буду… А-а-а-а-а!