23:52. Первые две рюмки пошли хорошо. Опьянение Егор ощутил почти сразу. Все-таки, после подкроватного запоя прошло совсем мало времени, и какое-то количество алкоголя в крови еще оставалось. Водка была ледяной, сок — тоже. Егор закурил, выпил еще, поморщился и подошел к проруби. Стоял, внимательно вглядываясь в черную воду.

«Словно свежая, вырытая могила. — вдруг подумал он. — Сырая, холодная и бездонная…»

На душе было спокойно и даже как-то немного радостно от ощущения того, что все это сейчас закончится. Неожиданно вспомнилось вчерашнее необычное вдохновение около храма, мелькнула череда мыслей о неправильности принятого решения, смертном грехе, бесконечных муках… Мелькнула и пронеслась дальше. Егор затянулся в последний раз, щелчком отправил тлеющую искорку бычка в темноту и, не снимая одежды, опустил ноги на первую перекладину лестницы. Через секунду обжигающе-холодная вода залилась через края ботинок, и ступни онемели.

«Надо сразу нырять. — подумал он. — Так буду спускаться — замерзну на хрен и передумаю… Хотя нет. Не передумаю. Сил нет. Совсем. Больно душа тяжелая. Пипец, тяжелая… Не прав ты был, Петя. Не всех они забирают. Во мне вот разочаровались… Ну и хорошо. Я уж как-нибудь сам.»

Егор хотел прыгнуть, но неожиданно спросил сам у себя:

«Какой Петя? Ты с кем сейчас разговаривал, Егорка?.. И кто — Они? Которые, во мне разочаровались…»

Что-то странное происходило с памятью. Вот — вроде только что была зима, заснеженный пляж, а вроде бы и нет. Лето сейчас… Хотя, какое на хер лето, он же перед прорубью стоит, утопиться хочет. А зачем ему топиться? А! Точно! Дочка… Так они же на турбазе? Или на Кубе? Стоп! На какой, в жопу, Кубе? Что за бред? Что, блядь, с ним творится? Откуда здесь прорубь в июле?!!!

Егор опустил глаза и увидел свое отражение в темной воде. Еле успел удивиться тому факту, что он одет в зимнее, когда разглядел за своей спиной очень высокого и страшного человека, положившему огромную руку ему прямо на голову. Хотел резко развернуться и посмотреть, кто это, но не успел. В ушах раздался громкий звон, быстро переходящий в чуть слышный, но раздирающий барабанные перепонки ультразвук, и Егор исчез…

А потом снова появился.

Точнее, проснулся.

В голове мутило. Было очень душно. И как-то необычно и подозрительно тихо.

«Ни хрена не помню. Где я вчера так накидался-то? — Вяло подумал он. — Надо окно открыть. Жарища, а я с закрытыми окнами сплю…» Он сел на кровати и сдавил голову руками. Руки почему-то были в перчатках, а на голове — вязанная шапка.

Что за бред? Егор открыл глаза. Кровати не было. Так же, как и окна, которое он хотел открыть.