Игра у нас такая. В нормальных людей…

Я остановился на каменном гребне, не в силах оторвать взгляд от этой идиллической картинки, который раз старясь запомнить и прочувствовать ее навсегда. Сердце как обычно сжало тревожное предчувствие. Чем дольше длилось это счастье, тем сильнее становилось ощущение приближающейся беды.

А это действительно было счастье. Истинное и всеобъемлющее, продолжавшееся девятый месяц. Настолько тотальное, что не возникало даже тени сомнения, что это оно и есть.

Всю свою жизнь мы проводим в погоне за счастьем. Стремимся к нему, отдавая все свои силы этой гонке, калечим свою судьбу, судьбы близких людей, бежим, вроде бы настигаем, но оно опять ускользает из рук и уходит в отрыв. И мы опять бежим, пытаясь его ухватить, а в голове никогда не мелькнет даже отзвук мысли о том, точно ли то, что мы так хотим получить, является счастьем? Кто нам сказал, что это оно? Никто. Наша голова выстроила сама себе образ из стереотипов и иллюзий, а потом наклеила на него ярлык. Счастье!

Поэтому наша душа всегда находится всего лишь в двух вынужденных состояниях. В состоянии постоянного неудовлетворения и беспокойства, когда мы, сломя голову, несемся вперед и злимся на себя и на всех вокруг, потому что никак не можем догнать эту птицу удачи. А если мы все-таки достигаем вожделенной цели, то наступает состояние номер два. Непродолжительные восторг и радость превращаются в нарастающее сомнение, которое сменяется недоумением, а потом беспросветной тоской. Мы обрели счастье, но счастливыми почему-то не стали. Кто-то так и остается в этом депрессивном болоте, а кто-то постепенно выстраивает себе новую иллюзию и снова срывается в бег. Бессмысленный бег по кругу.

Так вот, мы с Настей никаких целей не ставили и никуда не бежали. Счастье пришло само и накрыло нас с головой ватным пуховым одеялом. Мы жили в райском уголке девственного мира и были счастливы просто потому, что мы вместе. Это чувство не иссякало и не притуплялось, а наоборот, с каждым днем становилось все сильнее и осознаннее. Никуда бежать не хотелось. Ничего вообще не хотелось. Мы просто жили, наслаждаясь каждой секундой, ждали появления нашего малыша и были совершенно не против, если бы так было всегда. Однако, мы оба знали, что последний пункт из вышеперечисленного, скорее всего, неосуществим. Так будет не всегда. То, что нас пока оставили в покое, совершенно не значило, что про нас забыли. Эти не забудут… Это было единственной ложкой дегтя в нашей огромной бочке меда.

Настя наконец повернулась ко мне и развела руки в стороны. Типа, ты там весь день стоять собрался? На ней были коротенькие шорты из обрезанных камуфляжных штанов, грудь перетягивала узкая полоска, оставшаяся от майки. Я тоже был одет без изысков. Рваные тактические штаны и безрукавка из пятнистой шкуры какого-то кошака размером с пони, имевшего неосторожность еще в самом начале посетить нашу полянку. Безрукавку шила Настя. Целую неделю. В принципе, для первого раза получилось неплохо. Я, вообще, был не против ходить в неглиже, кого нам тут стесняться, но Настя упорно настаивала на соблюдении хоть каких-то признаков цивилизованности.