– Еще одно, – заговорила Аша, тоже вставая. – У меня для тебя послание, хотя я его сама не понимаю. Подарок от человека по имени Давьян.

– Подарок от незнакомца? – усмехнулась Шадрехин.

Аша не ответила на шутку.

– Послание говорит, что Тал’камар хочет забрать Ликаниус в Колодцы.

Шадрехин окаменела. На долю секунды лицо ее выразило ужас и восторг, но тут же разгладилось, перейдя к острому любопытству. Женщина долго, сосредоточенно смотрела в глаза Аши.

– Ты уверена, что именно так? – Девушка, вздрагивая под этим взглядом, кивнула. – И больше ничего?

– Ничего.

Еще несколько секунд Шадрехин постояла, рассеянно потирая большой палец указательным.

– Давьян, – пробормотала она. – Превосходно. Передай, пожалуйста, что я у него в долгу. – Смерив Ашу взглядом, она снизошла до уважительного кивка. – Однако сейчас мы обе нужны в других местах, так что тебе придется откланяться. Рада знакомству, Ашалия. И не сомневаюсь, что наши дороги еще сойдутся.

Она улыбнулась напоследок и вышла из комнаты. Вот так скоро все и решилось.

Аша, последовав совету Шадрехин, направилась к выходу, гадая на ходу, что бы могло означать послание Давьяна. Впрочем, эта мысль на сей раз занимала ее недолго: оказавшись за дверью, она вздохнула, приходя в себя, и двинулась обратно ко дворцу. Ключ от хранилища был уже у нее, а вуаль позволяла входить и выходить незамеченной. Впереди по улице прошел обход стражи: каждое движение солдат выдавало их напряжение. Аша очень хорошо понимала, что чувствуют стражники.

События надвигались, и она представления не имела, как они обернутся.

А время было на исходе.

Глава 49

Глава 49

Угрюмо уставившись перед собой, Давьян вместе со старшим Эйлинаром спускался по очередной лестнице. Тускло освещенные, грубо вырубленные каменные ступени уводили все глубже в сердце Тола Атьян.

– Ты сердишься, – отметил, покосившись на спутника, Нашрель.

– Да. – В смятении чувств Давьяну было не до вежливости. Несколько секунд он молча скрипел зубами, потом, не сдержавшись, зло бросил:

– Ваш Совет неправ в своем решении. Исцеляя раненых, одаренные могли бы спасти много жизней.

Нашрель ответил примирительным жестом.