Несколько минут Седэн осторожно пробирался сквозь пещеру, а затем позволил себе передышку. Тропа впереди исчезала в черной зияющей пасти нового тоннеля. Он прищурился, всматриваясь, и сердце вдруг радостно забилось. В устье тоннеля он увидел… увидел нечто новое. Над сводом отверстия полукругом были вырезаны странные знаки. Забыв об отдыхе, Седэн поспешил к выходу. Его захлестывало волнение. Прочесть этих знаков он не мог, но было в них что-то знакомое.

А потом он сообразил, где видел такие.

Юноша запустил руку в карман, вытащил бронзовый сосуд, перенесший его сюда, и повернул так, чтобы красные отблески снизу осветили стенку. И победно усмехнулся.

Знаки были не одинаковые, но… сомнений не оставалось: надпись на шкатулке сделана на том же языке, что знаки над тоннелем.

Вернув шкатулку в карман, он осторожно шагнул в темноту.

И перевел дыхание: здесь воздух был намного прохладнее. Голова сразу прояснилась. Седэн заспешил дальше. Этот проход оказался длиннее предыдущих, и вскоре ему пришлось подсвечивать себе, собрав суть в маленький шар.

Только через десять минут в тоннеле снова стало светлеть. Перед выходом Седэн задержался в нерешительности. Впереди была не новая пещера, а большая комната с ровными гладкими стенами. Но заколебался он при виде пола. Его рассекали тонкие трещины, по ним ручейками струилась лава, освещая помещение яростным сиянием.

Он помедлил, сомневаясь, выдержит ли его этот пол, шагнул назад, прищурился. Трещины были слишком прямыми и правильными для природных.

Ручейки лавы вычерчивали символ за символом. Он скоро убедился, что знаки эти той же природы, что над устьем тоннеля, что они на том же языке. Узор мерцал вспышками, пол колебался в знойном мареве.

Предостережение. Он не знал, почему он понял это, но больше не сомневался.

Оторвав взгляд от символов, юноша стал рассматривать остальное помещение. В нем было пусто, не считая низкой каменной колонки на дальнем конце. На ее вершине лежал обнаженный меч.

Седэн с любопытством изучал клинок. Оружие почему-то выглядело… живым. И светилось оно не красными отблесками лавы, а белым светом, похожим на сияние сути. А больше здесь не было ничего. Не увидел он и других выходов из комнаты. Словно ее нарочно соорудили для этого меча. Что-то вроде святилища с алтарем.

Седэн колебался. Он сам себе казался незваным гостем, вломившимся туда, где не вправе был находиться. Однако приведшая его сюда шкатулка явно была как-то связана с этим местом.

Вернуться тем же путем, каким пришел, он не мог. Через пару часов его свалит жажда, долго на узких мостках не продержаться.