– Они не войдут в город. Резни не будет, – твердо пообещал Йен. – Приказ уже передан, и это такой приказ, который нельзя нарушить без веской причины.

– Но князь… боюсь сказать такое вслух, но…

– Знаю, он сдал город и готов отказаться от власти, чтобы спасти свою жизнь. Полагаю, он уже подписал все бумаги и назвал в них посланца короля – своим преемником. Тем не менее, у княжества есть куда более законный хозяин! Чужакам придется убраться восвояси ни с чем.

– Вы твердо уверены? – всхлипнул градоправитель. Белое лицо дернулось, губы задрожали мелко, непрестанно. – Все начнется, боюсь, в нынешнюю ночь.

– Лисенок! Твои у всех ворот? – шепнул Йен, не поворачивая головы.

– Да. Я проверю и вернусь. Решётки останутся опущенными, пока ты не дашь знак о завершении дела. Никто не войдет в город.

– Ворон, бумаги при тебе?

– Конечно. – Ворон понял намек, крепко сжал локоть Бертрана, и шепнул ему в ухо, вроде бы вежливо помогая шагать к лестнице: – Во имя города и его людей будьте молчаливы и невозмутимы, пока мы в зале. Я ваш глашатай, я все скажу и сделаю за вас, если что-то понадобится сказать и сделать. Йен ваш поверенный, он исполнит основную работу. Просто молчите, как обещали!