ФэнтезиДом для бродягистр 242
Светлый фон
– Три года назад я думал, что золото – зло. Отнимать его можно и нужно, не считаясь с людской болью. Так врачи отнимают гниющие конечности, – Паоло попробовал отвлечь наставника. Старательно улыбнулся, затем развеселился по-настоящему. – Я воображал, что золото – продажная живка. Сожги – и все проклятия сделались пеплом. Сколько же я нагреб… дров! Нагреб и наломал. И как тебе хватило терпения на все мои выходки? Будь я на твоем месте, я бы удавил такого ученика.

– От покорных нельзя ждать многого, – Йен прижмурился и подставил лицо солнцу. – Настоящие Ин Тарри – канатоходцы. Только у нас не канат, а волосяная нить. Свалимся в одну сторону – мы мошенники, сверзимся в другую – мы помешанные на завоеваниях короли. Не важно, в какую сторону падать. Там и там – крошево разбитых надежд. Трудно всю жизнь идти по канату, но ты упрямый, у тебя огромные способности, ты превзойдёшь меня в даре и упорстве. Я счастлив.

– От покорных нельзя ждать многого, – Йен прижмурился и подставил лицо солнцу. – Настоящие Ин Тарри – канатоходцы. Только у нас не канат, а волосяная нить. Свалимся в одну сторону – мы мошенники, сверзимся в другую – мы помешанные на завоеваниях короли. Не важно, в какую сторону падать. Там и там – крошево разбитых надежд. Трудно всю жизнь идти по канату, но ты упрямый, у тебя огромные способности, ты превзойдёшь меня в даре и упорстве. Я счастлив.

– Когда я наконец увидел, что золото – река, я прекратил создавать засухи и прудить болота стоячей мерзости. Кстати уж, именно ты помог мне увидеть ростовщичество вполне определенно – как врага. Изъятое из движения золото гноит людей, губит страны, – Паоло говорил и глядел на дорогу. – Тут хорошо… жизнь кипит. Вон: воришки черпают горстями и ведерками из большой реки, а ей и нет вреда.

– Когда я наконец увидел, что золото – река, я прекратил создавать засухи и прудить болота стоячей мерзости. Кстати уж, именно ты помог мне увидеть ростовщичество вполне определенно – как врага. Изъятое из движения золото гноит людей, губит страны, – Паоло говорил и глядел на дорогу. – Тут хорошо… жизнь кипит. Вон: воришки черпают горстями и ведерками из большой реки, а ей и нет вреда.

Паоло поджал губы, сомневаясь. Затем решился, сложил ладони рупором и крикнул: «Эй, кожевенник! Береги кошель, прямо с пояса режут!». Звонкий юношеский голос на миг перекрыл гул дороги. Многие головы повернулись на шеях, руки потянулись проверить кошели… Карманник сгинул.