Жизнь – сложный танец со многими фигурами, с переменами темпа и ритма. Что-то уходит, что-то появляется взамен. Мой личный круг событий завершён, я снова очутилась там, откуда всё началось. Но я – другая. Теперь мне не близка судьба гусей с подрезанными крыльями, меня не тянет улететь далеко-далеко… и в тоже время мне не страшно отрываться от привычного. Я здесь, потому что таков мой осознанный выбор: стоять у границы дикого леса и суетного города. Интересное место. Особенное. Мое.

Люди сами находят меня, когда им надо. Пусть они полагают встречу случайной, пусть забудут о ней, исчерпав свои беды… так даже лучше. Не ищут меня, и это не случайно – живки. Хотя всем своим бессознанием они ощущают меня – и сторонятся… Избегают мест, где я бываю часто. Из Луговой в минувшую зиму уехали последние наёмницы. Полагаю, они не готовы назвать причину бегства, а было это именно бегство. Двух я видела мельком в храме месяц назад: истово молились, припомнив какие-то особо мерзкие заказы… Что ж, понимаю их, но без намека на сочувствие. Ко мне приходят, чтобы сбросить то, что наплели живки. Сброшенное закономерно возвращается к «мастерицам», вот только оно – не то звонкое золото, какое создает Агата. Оно… понятно, как пахнет и почему так легко всплывает.

Я приняла свой дар. Он нужен, чтобы люди могли завершить круг и честно собрать урожай со своих же посевов. Однажды я заселюсь в дом с садом, непременно в тихом пригороде. Наверное, таков удел состоявшихся мар, обладающих полноценным даром – мы не склонны шуметь и выделяться. Яков называл меня кошкой на ограде жизни. Теперь понимаю его слова иначе: на ограде кошке безопаснее, чем где-то еще.

– Юна!

От станции через буераки пробрался смотритель. Принес пирожки в корзинке, передал и смущенно мнется. Его младшему сыну всю зиму снились кошмары, мальчик исхудал до костей, но врачи не нашли никаких к тому причин. Зато мне беда оказалась видна сразу, и очень явно. Пришлось подбирать цветы на окно, переустраивать комнату, закупать картины и книги, говорить с соседями. Странно, как мало внимания люди уделяют важному – виду из окна, общению и мыслям, а еще происхождению случайно взятых в дом предметов и причине получения нежданных подарков от завистников.

– Он выздоровел, – еще раз успокаиваю пожилого смотрителя. – Но, прошу вас, не тащите в дом невесть что. А если почудится беда, зовите сразу.

Кивнул, вроде бы успокоился и побрел обратно к вокзалу. Он позовет, и еще, когда подобная беда приключится у кого-то из знакомых, шепотом посоветует навестить меня. Так сделает он – и многие иные, кто приходил ко мне.