– Как хочешь, – ухмыльнулся Паша. – На этом про Лессера все.

– А как же Зорьев? – опешила я. В голове зародилась ужасная догадка. – Стой… Лессер его не убивал, да?

– Умница! Сказал бы взять с полки пирожок, но тебе и с булочками неплохо.

Дурное предчувствие обжигающим ядом разлилось внутри. Я судорожно сжала тарелку. Ритуал существует? Лессер по воле случая помог кому-то замести следы?

– Кто? – задала я вопрос, которого Паша, несомненно, ждал.

– Ты его знаешь лучше всех, – ответил он, не сводя с меня сосредоточенного взгляда.

Захотелось вскочить и убежать, но я прекрасно понимала – рыпаться бесполезно. Попалась. Вот зачем Паша меня позвал! Вовсе не мое любопытство собирался удовлетворить, а расспросить про Славика. Зато теперь разговор в больнице заиграл новыми красками. Не моя игра, да? Конечно, не моя.

– Это был ритуал? – поинтересовалась я.

– Не суть важно. Ты ведь ездила к дяде перед его смертью. Счета из больницы оплачены тобой. О чем вы говорили?

Вдох-выдох. Отщипнуть кусочек от квадратной булочки, убедиться, что там по-прежнему яблочная начинка.

– Кира? – нетерпеливо напомнил о своем присутствии Паша.

– А круглых больше нет? – Я встряхнула тарелку. – Другие мне не нравятся.

– Прости, что?

– Круглых булочек с сыром. Они закончились.

Паша демонстративно закатил глаза, встал с дивана. Хлопнула дверь, и я осталась одна. На минуту, не дольше.

– Скоро будут, – доложил он по возвращении.

– Отлично.

– Так о чем вы со Славиком говорили?

Я поставила бесполезную тарелку на столик, собралась с мыслями.

– Дословно не помнишь? – ласково спросил Паша. – Помочь?