Мысли смешались. Обруч ощутимо потяжелел. Бедное мое ухо, только начало выздоравливать и не подозревало, наивное, что владелице корону на уши натянут.

Тусклый свет сначала еле-еле, а затем все ярче полился во все стороны. Франц восторженно ахнул. А я увидела множество людей и нелюдей, бесчисленные светлячки разумов. Почувствовала, где находится каждый из них, и почти…

Нет! Нет! Хофф снял венец. Погладил меня по трясущейся голове, перезагрузившейся от напряжения.

— Работает. Все хорошо, — сказал он. — Теперь ему нужно поменять хозяина. Как только королевская кровь иссякнет, артефакт перенастроится на первого надевшего его владельца. Прости меня, милая. Между мной и всевидением только четыре человека: три старика и глупая девушка, не понимающая своего счастья.

Как же. Если бы я в него влюбилась, все равно долго бы без своей игрушки он не протянул. Ревновал бы к артефакту, а потом стукнул по головушке ночью и до «прелести» таки добрался бы.

Это ты меня прости, уважаемый маньяк. Но расставаться с жизнью сама и пропускать к остальным родным Бизо и Бузиковым я не стану. Потому что ох еще сколько королевской крови наплодили мои родители, ты просто не в курсе.

А теперь — начнем. Для Франца моя поимка — полная безоговорочная победа, а для меня — возможность его разговорить. Чем слабее и зависимей девушка, тем мужчина большим гоголем ходит и тем болтливее, честнее становится.

В соседней комнате что-то свалилось с грохотом.

— Нашел собаку? — спросил Франц.

— В какой-то степени! — пыхтя прокричал Альберт, он же Берти, явно на бегу. — Вы были правы, хозяин, это собака. Чтоб тебя! Сидеть!

Франц удовлетворенно захмыкал, повесил обруч в ряд с другими украшениями. И вытащил из-за пояса небольшой, украшенный искусной гравировкой пистоль.

— Ну как? Поймал пса? — спросил он слугу, начав заряжать оружие.

Это правильно, носить незаряженное. А то можно повернуться неудачно и отстрелить что-нибудь ценное или красивое. Я покосилась на пистоль, старье какое. Хорошо, что я не знакома с конструкцией земных летальных технологий типа автомата Калашникова и даже под пытками не смогу развить местную оружейную индустрию.

Шумы из коридора усилились, будто кто-то пытался снести стену, а затем все затихло. Боже, надеюсь, дворецкий не ранил Духа.

Франц взвел ударник, вставил пулю в дуло и прокричал Альберту:

— Держишь его? Выкинь в подвал!

— Аг-х-х-х… Это не я его, это он меня держит! Дух, фу! Фу, скотина! Хозяин, почему у него такие большие зубы? Помогите! Фу! Фу! Фу! Сидеть! Лежать! А-а-а-а!

Хофф повернул голову… Прекрасная возможность, которой я не могла не воспользоваться. И я ударила магией. Без лорнета, не используя точечно нацеленного направления. А просто шарахнула всей своей мощью, во все стороны.