— Ты — чародей? — спросил его вождь.

— Да, — отвечал ему Будислав.

— Откуда ты?

— С Сорочинской горы.

Некоторые упыри чему-то расхохотались, но вождь их был серьёзен. Будислав как мог старался не морщить нос и не выдавать своё отвращение к вони, исходившей от упыря. Но вождь специально усугубил этот запаха, когда немного приподнялся с пня и испустил вонючий газ. Услышав этот звук, упыри дружно захохотали. Теперь Будислав не удержался, и сморщил нос. Вождь этот тут же заметил.

— Тебе не приятно? — спросил он с неподдельным любопытством.

— Газ, что исходит из живота, ядовит для человека, — отвечал Будислав.

В ответ на эти слова упыри не только засмеялись, но запрыгали на месте от смеха, а некоторые даже упали, схватившись за животы. Среди них были и женщины, но их грязные полуобнажённые тела не вызывали ничего, кроме отвращения.

— Жаль, что ты раньше мне этого не сказал, — смеялся теперь и вождь, — а то бы я этим ядовитым газом травил бы чародеев.

И снова неистовый смех, который так напоминал смех человеческий. Но тут вождь резко прекратил смеяться и толкнул Будислава своей палкой. Чародей упал на землю, но ту же поднялся, намереваясь наброситься на обидчика, однако другие упыри снова свалили его на землю.

— Считаешь себя лучше нас, колдун? — спрашивал вождь, вставая со своего пня, — но почему тогда мы стоим на ногах, а ты лежишь на земле?

— Потому что вас много, а я — один.

— Вот именно. В нашем единстве наша сила. Каждый из нас сам по себе — никто. Я — никто, он — никто, она — тоже никто.

— Сам ты никто, собака, — послышался в ответ грубый женский голос, и упыри рассмеялись ещё пуще прежнего.

— Только вместе мы сила. Настоящая сила — это толпа, количество, масса.

— И всё же, ты стоишь над этой массой, — поднимался на колени Будислав, — значит, ты выше них.

— Я? Нисколько. Я вождь над ними потому, что более других являюсь никем. У меня нет даже имени, нет даже своего лица.

И тут Будислав вдруг увидел нечто невероятное. Лицо безобразного вождя стало изменяться. Исчезла отвратительная борода и даже грязные волосы, вместо них появилось милое лицо юной черноокой красавицы с русыми волосами.

— Не может быть, — поразился Будислав. — Ты — мастер, познавший тьму. Ты познал все тайны тени, тайну самой тайны.

— О да, тайна и тень — это два из многих моих имён, — отвечал вождь упырей женским голосом. — Мы — упыри живём в ночи, действуем тайно. И вы, люди, не замечаете, как мы подчиняем ваш мир своей власти. Я настолько глубоко познал тьму, что перестал даже бояться солнца, и научил этому своих упырей. Ты заметил, что у них не торчат клыки? Они очень похожи на людей, при желании они могут слиться с толпой, и никто их не узнает, кроме специально обученных чародеев, в особенности — оборотней. Но оборотней становится всё меньше. Скоро их совсем не останется. Ещё лет 100, 200, и наступит наше время. Я уже прожил много веков, что мне стоит прожить ещё каких-то 100, 200 лет?