— Пожалуй, я дам тебе выбор, — продолжал Инвисибий, — если хочешь, можешь стать подле меня, как один из моих приближённых. В тебе много тьмы, я это вижу. Хоть ты и боишься ещё этой тьмы. Ты можешь стать очень сильным упырём, ты будешь жить долго и превзойдёшь по славе своего отца и деда.

И что-то в Ростиславе надломилось от сладких речей невидимки. Сейчас он готов был ухватиться за любую соломинку, которая спасла бы его жизни. Но образ матери, замученной упырями, не покидал его. Чародей колебался.

— Хорошо, — выдавил, наконец, из себя он, — давай.

Ростислав заметил, как изменилась аура упыря, как она стала пульсировать желанием. Красная пасть, жаждущая крови, приближалась к его лицу. Ещё мгновение, и белые клыки вонзятся в шею чародею, и тогда пути назад не будет. И тут какая-то сила поднялась в Ростиславе, он почувствовал жжение отцовского амулета у себя на шее, боль вдруг отступила. Чародей схватил Инвисибия за затылок, притянул к себе и с отчаянным криком вынул нож из раны и вонзил его прямо в живот врагу. От неожиданности упырь вскрикнул и отскочил в сторону.

— Глупый мальчишка! — прокричал он, — ты заплатишь за свою глупость, теперь ты умрёшь мучительной смертью. Ты никогда не станешь таким как я.

— Это уж точно, — засмеялся вдруг всё ещё истекающий кровью Ростислав, — отец давно научил меня чарам, которая делают мою кровь ядовитой для упырей, чтобы упырь, покусавший меня, погиб, как погиб бы и я от укуса.

— Это чары для глупцов, — вымолвил в ответ Инвисибий, — такие упыри как я чуют на вкус отравленную кровь и выплёвывают её, не проглатывая. Так что ты бы сдох, а я бы остался жить.

— Верно, — продолжал чему-то улыбаться уже побледневший Ростислав, — поэтому я пошёл другим путём. Ведь на том кинжале тоже была моя кровь, и теперь он в тебе.

— Что? — в ужасе подскочил на ноги Инвисибий, с силой вытащил из себя нож и отбросил его в сторону.

— Нет, этого не может быть, — вымолвил он, — ты, мальчишка, никогда бы не смог убить бессмертного.

Но тут ноги его подкосились, упырь рухнул на пол и согнулся от страшной боли.

— Ты был прав, — продолжал Ростислав, — я хорошо постиг тьму, поэтому я знаю, как убивать её самые страшные порождения. Колдуны во все времена были самыми лучшими убийцами упырей.

— Будь ты проклят, — хрипел упырь, всё ближе подползая к сыну Змея, лежащему в луже собственной крови. Ростислав тоже пытался ползти, но он был слаб, а клыки умирающего верховного жреца приближались к нему. Инвисибий, ученик вампирского бога, проживший много столетий на земле, умирал, и перед смертью он хотел передать свою силу последнему человеку, который станет его учеником, и сохранит память о нём, когда дух упыря поглотит тьма. Ростислав ещё сопротивлялся, но сил у него почти не осталось. Он закрыл глаза. Будь, что будет, он устал, смертельно устал сопротивляться.