Я узнала день, когда в ее сердце вспыхнул интерес к нему. Он написал, что он не видит причины, почему молодая леди не может быть очарована кузнечным ремеслом и выражал надежду, что посланные им свитки и инструменты помогут в ее новом увлечении. Его следующее письмо содержало огромную благодарность за ложку, которую она прислала ему как свидетельство своего нового умения. Он объявил ее своим сокровищем и заявил, что посылает несколько прекрасных слитков железа из Кузницы для ее следующих опытов.

После этого их переписка оживилась и в конце концов стала такой восторженной, что мой интерес к ней угас. Я с восторгом догадалась, что первая пачка любовных писем были от Баррича, который потом забрал моего отца, женился на маме, вырастил мою сестру как свою собственную дочь и стал отцом еще шестерых мальчиков! Так значит, его первая любовь была леди Пейшенс, жена моего деда? А потом он воспитал моего отца, прежде чем жениться на моей маме? Закрученные ветви родословной очаровывали и кружили голову.

И это очарование привело к воровству свитков из кабинета отца.

Я сделала это не для того, чтобы шпионить за ним. Я просто искала хорошую бумагу и взяла дюжину отменных листов из его запасов. И только после того, как я благополучно скрылась с ними в своем убежище, я обнаружила всего один чистый лист, лежащий сверху. Очевидно, отец положил его на стопку исписанных. Я собралась уже вернуть их на стол, но глаза зацепились за его четкий твердый почерк, и вскоре я погрузилась в чтение.

Это было простое описание случая из его детства. Помнится, тогда я еще удивилась, зачем он записал его? Видно было, что он отлично все помнит, зачем тогда переносить его на бумагу? Только позже, погрузившись в тщательное описание своих снов, я поняла: зачастую, чтобы осознать что-то, надо это записать. Его рассказ начинался с размышлений о дружбе, о том, как она начинается и как кончается, а также о дружбе, которой никогда не было или не могло быть. Затем он приступил к самой истории.

Это был ничем не примечательный случай, но, верный своей точности, он отметил, что это произошло в тот час, когда в садах Баккипа высыхает роса, но солнце еще не согревает их. Отец и его собака по имени Ноузи тайком сбежали из замка и шли по крутой лесной дороге, спускавшейся в городу. Ради этой прогулки он забросил свои дела, и теперь чувствовал себя виноватым, но желание увидеть городских ребят и поиграть с ними пересилило страх наказания за отлучку.

Выходя из сада, он случайно оглянулся и увидел мальчика, сидящего на стене и глядящего на него сверху вниз… «Бледный, как яйцо, и такой же хрупкий». Он сидел, скрестив ноги, положил локти на колени, обнимая лицо ладонями и разглядывая отца. Отец был уверен, что мальчик мечтает спрыгнуть вниз и последовать за ним. Он подозревал, что если он улыбнется или кивнет головой, тот присоединится к нему.