— Что ты наделал? — я почти перестал дышать.

— Я попытался и только все испортил. Они смеялись надо мной. Говорили, что я всегда был неудачником. Но ты не такой. Ты бы знал, как это сделать. Ты учился этому. И был очень хорош в этом.

Теплая кровать не могла прогнать холод, охвативший меня. Я двинулся, но его рука вдруг крепко, как смерть, схватила мою руку.

— Когда-то ты был лучшим. Лучшим убийцей. Чейд готовил тебя к этому, и ты был хорош.

— Хорош для убийства людей, — повторил я деревянным голосом. Эти слова, произнесенные вслух, потеряли всякий смысл. Хороший творец смерти.

Тишина плотнее, чем тьма, разделила нас.

Он снова заговорил. Отчаяние наполнило его голос.

— Мне противно просить об этом. Я знаю, что ты выбросил это из своей жизни. Но я должен. Когда я отдохну, когда я все тебе объясню, ты поймешь. Их надо остановить, и только смерть способна на это. Между ними и их деяниями стоишь только ты. Только ты.

Я молчал. Он был не в себе. Шут никогда бы не попросил меня об этом. Он был слеп и болен. Он жил в кошмаре. И по-прежнему боялся. Но теперь он был в безопасности. Ему станет лучше, его разум прояснится. Он снова станет собой. Он будет извиняться. Если вообще вспомнит этот разговор.

— Пожалуйста, Фитц. Я прошу тебя. Они должны умереть. Это единственный способ остановить их, — он мучительно вздохнул. — Фитц, ты убьешь их? Всех. Положишь конец им и ужасам, которые они творят?

Он помолчал и добавил то, что я боялся услышать.

— Пожалуйста. Ради меня.

Глава тридцать вторая Налёт

Глава тридцать вторая

Налёт

По словам местных жителей, в каждом поколении рождается всего один истинный Белый Пророк. Довольно часто ребенок рождается у людей, которые не знают, что в их жилах течет такая кровь. Если семья живет там, где почитают Белых Пророков, устраиваются праздники и торжества. До десяти лет чудесный ребенок воспитывается дома. После этого семья совершает хождение к Белому Острову, который считается родиной Белого народа, а теперь там живут Слуги Архива, — те, кто посвятил себя хранению записей и пророчеств Белых пророков. Ребенка с радостью встретят и возьмут под опеку. Говорят, каждый сон, приснившийся ему там, будет записан. До двадцати лет он не имеет права читать сохранившиеся пророчества других Белых, чтобы это знание не испортило чистоты его видений. После того, как ему исполнится двадцать, начинается его образование в Архивах. Один путешественник рассказал печальную историю о Белом ребенке, рожденном в далекой деревне, где народ не знал о Белых пророках. Когда время для нового Белого Пророка пришло, но о ребенке никто не сообщил, Слуги Архива взялись за чтение всех пророчеств, которые могли упомянуть такое отсутствие. Их изыскания повели послов в те отдаленные края. Они вернулись и рассказали печальную историю: бледного ребенка посчитали уродом и дурачком и оставили умирать от голода в колыбельке. «Хождения Шейкерлума», Риппл Шейкерлум