– Сир?

– Все дело в том, что другой склон горы крутой. Слишком крутой даже для норнов, я бы сказал, и Эолейр и солдаты со мной согласны. Поэтому мы оставили там всего несколько разведчиков. Но у нас много патрулей над нами… – Он хотел показать вверх, но вспомнил, что за ним могут наблюдать, даже в темноте. – …которые дадут нам знать, если появятся норны. И тогда ты увидишь, что остальные солдаты могут подняться на гору здесь и окружить ее со всех сторон. У нас даже есть ловчие сети, чтобы помешать этим хитрым существам проскользнуть мимо нас. – Саймон навсегда запомнил истории, которые ему рассказал Джошуа и другие, как много лет назад за ними охотились Белые Лисы в лесу Альдхорт и как белые дьяволы двигались быстро и бесшумно, точно кошки. – И кстати, о белых дьяволах, их может быть здесь совсем немного, – неожиданно добавил он. – Мы наверняка знаем, что их по меньшей мере двое, потому что сэр Ирвин их видел. А Ирвин здравомыслящий человек.

Ринан кивнул. Глаза у него были широко раскрыты – главным образом от страха, решил Саймон, – и он постоянно посматривал вверх, в сторону поросшей лесом вершины холма.

Саймон рассмеялся:

– Ты похож на мою Мири. Королеву. Она думает, что я собираюсь бежать вверх по склону, словно я молодой человек, – ну, по правде говоря, я был мальчишкой во время войны Короля Бурь. Но когда мы воевали с тритингами, я уже немного повзрослел. Впрочем, перед самым сражением всегда страшно. Всегда. – Он печально покачал головой. – Сколько тебе лет, парень?

– Пятнадцать, ваше величество, но день моего святого уже скоро.

– Ха. Мне было почти столько же, когда… ну, когда я впервые увидел подобные вещи. – Он махнул рукой в сторону спрятавшегося врага и солдат. – И это был не мой выбор, конечно. Вот что я хотел тебе сказать в тот день, помнишь? Когда потерял терпение и слегка тебя отругал?

Теперь Ринан смотрел только на короля.

– Да, сир. Я помню, сир.

– Дело в том, что ты пел песню обо мне, но на самом деле она сплошное вранье. – Саймон энергично поскреб подбородок, который натирал ремешок шлема – он уже давно его не носил. – А истина имеет большое значение, потому что… ну, так есть. – Саймон почувствовал разочарование: на мгновение ему показалось, что он уловил какую-то важную мысль, похожую на то, что говорил доктор Моргенес. – Понимаешь, парень, есть мир в песнях и легендах, а есть мир, где все происходит по-настоящему. И они не совпадают. Даже песни об истинных вещах, по большей части правдивые, – они о тех людях, которые потом вспоминали прошедшие события. Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать?