Дом пробуждает ее ото сна, в котором миссис Вандерс, чтобы спасти детей, пытается засунуть их в пасть огромной мраморной рыбы, но у нее ничего не выходит: она не может понять, где у рыбы рот, а где хвост.

Часы на прикроватном столике показывают 5:08. Кажется, Дом что-то кричал, но, поскольку дома́ не умеют кричать, это, наверное, тоже было частью сна. Как бы там ни было, Джейн просыпается. Она встает и плетется в гостиную, где выглядывает в окно.

Джаспер присоединяется к Джейн, прижимаясь к ее ноге. Еще не рассвело, но девушка различает две темные фигуры, направляющиеся через лужайку в сторону леса. Светит луна. Одна. В мире Джейн только одна луна.

Тетя Магнолия взяла с нее обещание приехать сюда, если ее пригласят. Бесстрашная тетушка Магнолия, которая постоянно путешествовала по новым местам, которая опускалась на дно океана и исследовала неизведанные миры.

«Тетя Магнолия? Мне страшно.

Но я не хочу тебя разочаровывать».

– Джаспер! – позвала Джейн. – Стин!

В нетерпеливых глазах, которые он поднимает на нее, сияют крошечные луны.

– В Зорстеде можно ходить в пижаме с «Доктором»?

Откуда-то из глубины Дома доносятся звуки «Битлз». Джаспер и Джейн делают шаг в картину. Если сосредоточиться на этих звуках, можно услышать искаженные, нереалистичные напевы «You’ve Got to Hide Your Love Away». Джейн все еще в своей пижаме – Джаспер считает, что остальная ее одежда еще больше бросается в глаза. Во дворце герцогини он ведет ее в комнату со шкафом, где висит множество одежды разных размеров простых темных цветов.

Ее зорстедская фигура отличается от земной. Верх от пижамы, как ни странно, жмет в плечах, а вот штаны длинноваты. Руки ощущаются какими-то раздутыми, причем ощущение усиливается, когда она об этом думает. А ноги и ступни кажутся… упругими, как будто в этом теле она может высоко прыгать.

– Какую одежду выбрать? – шепчет Джейн, стараясь не думать о произошедших метаморфозах, и замечает, что тембр ее голоса тоже несколько отличается от привычного.

«Что угодно. Но меньше всего внимания ты привлечешь в тунике, штанах и плаще, – отвечает Стин и поясняет: – Сейчас ранняя осень. Все еще темно. В Зорстеде климат холоднее, чем ты привыкла. Солнце взойдет через несколько… – тут он произносит непонятное слово, – но, возможно, мы будем гулять возле моря, а там ветрено. Выбери крепкую обувь и подумай о шарфе на голову».

Стин пытается сдержать свою радость, но выходит у него плохо: он скачет вокруг Джейн, цокая когтями по кафельному полу.

– Стин, – говорит она. – У меня от тебя уже голова кружится.