Мимо пронесли солдата со стрелой, торчащей из глаза.

— Что со мной? — причитал он. — Что?

Через мгновение рядом с Глоктой раздался вопль: стрела попала солдату в грудь. Его наполовину развернуло, руки разжались, и стрела из лука вонзилась прямо в шею соседу — по самое оперение. Оба солдата упали к ногам Глокты, кровь хлынула на камни.

У подножия стены бутылка масла полыхнула прямо в гуще гурков, которые пытались установить лестницу. Легкий привкус жареного мяса добавился к вони гнили и дыму от горящего дерева. Люди горели, визжали, метались как безумные, сбрасывая друг друга в ров с водой — в полных доспехах.

«Умереть от огня или захлебнуться. Какой-никакой выбор…»

— Достаточно видели? — прошептал в ухо голос Секутора.

— Да.

«Больше чем достаточно».

Он оставил Коску, хрипло орущего что-то по-стирийски, и начал протискиваться через толпу наемников к лестнице. Глокта спустился на один пролет, морщась от боли на каждой ступеньке, пока встречный поток солдат неудержимо поднимался вверх.

«Кто бы подумал, что я буду радоваться, что снова иду по лестнице».

Радовался Глокта недолго. Когда он достиг низа, левую ногу уже охватила слишком знакомая смесь боли и онемения.

— Проклятье! — тихо прошептал Глокта, прислонившись спиной к стене. — Некоторые раненые будут пошустрее меня! — Глокта посмотрел на раненого, который проковылял мимо в бинтах и крови.

— Это неправильно, — прошептал Секутор. — Мы свое дело сделали. Нашли предателя. Какого дьявола мы все еще тут?

— Не считаешь достойным себя сражаться за дело короля?

— Считаю недостойным умирать за это.

Глокта фыркнул.

— Думаешь, во всем чертовом городе хоть кому-то это нравится?

Далеким эхом послышались ругательства Коски, которыми он осыпал нападавших, перекрывая шум.

— Конечно, не считая этого стирийского психа. Секутор, ты приглядывай за ним. Он предал Эйдер, предаст и нас, особенно если прижмет.

Практик посмотрел на Глокту — вокруг глаз не было ни следа улыбки.