Вот она, боль

Вот она, боль

— Где я? — спросил Джезаль, только челюсть не слушалась его. Колеса повозки скрипели на ходу, все вокруг было ярким и расплывчатым; звук и свет впивались в гудящий череп.

Джезаль попытался сглотнуть — не получилось. Попытался приподнять голову — боль пронзила шею, и желудок скрутило.

— Помогите! — пискнул Джезаль, но не вышло ничего, кроме булькающего карканья. Что произошло? Мучительное небо сверху, мучительные доски снизу. Он лежал в повозке, и голова на колючем мешке тряслась и подпрыгивала.

Был бой, вспомнил Джезаль. Бой среди камней. Кто-то крикнул. Потом хруст, ослепительный свет и ничего, кроме боли. Даже думать было больно. Джезаль попытался поднять руку, чтобы ощупать лицо, — не вышло. Попытался толкнуться ногами, чтобы приподняться, — тоже не вышло. Он попробовал шевелить челюстью, со стоном и хрипом.

Язык был словно не его, а чужой, в три раза больше, будто кровавый кусок мяса запихнули между челюстями, так что было трудно дышать. Правую половину лица охватила мучительная боль. Стоило повозке качнуться, челюсти лязгали друг о друга, посылая раскаленные добела иглы в глаза, шею, в корни волос. Рот был закрыт повязкой, приходилось дышать левой стороной, но даже воздух, попадая в горло, приносил боль.

Джезаля охватила паника. Тело визжало каждым кусочком. Одна рука была плотно примотана к груди; но другой рукой удалось легко схватиться за край повозки — он хотел сделать что-нибудь, все равно что; глаза опухли, сердце колотилось, воздух с хрипом вырывался из носа.

— Га… — прорычал Джезаль. — Гар-р-р… — Чем больше он пытался говорить, тем шире росла боль, и уже казалось, что лицо развалится, что череп разнесет на куски…

— Спокойно. — Перед глазами появилось лицо со шрамами. Девятипалый. Джезаль ухватился за него, и северянин сжал его руку своей лапищей. — Успокойся и слушай меня. Болит, да. Кажется, что терпеть уже невозможно, но это не так. Ты думаешь, что умрешь, но это не так. Слушай меня, потому что я был там и знаю. С каждой минутой, с каждым часом, с каждым днем будет легче.

Джезаль почувствовал, как Девятипалый, положив ему руку на плечо, аккуратно опустил его снова в повозку.

— Тебе нужно только лежать, и будет лучше. Понимаешь? Занятие простое, счастливчик.

Джезаль попытался расслабиться. Нужно только лежать. Он пожал громадную ладонь и почувствовал ответное пожатие. Боль, казалось, стала слабее. Все еще ужасно, но терпеть можно. Дыхание замедлилось. Глаза закрылись.

* * *

Ветер мчался над холодной равниной, Играя короткой травой, дергая Джезаля за изодранный мундир, засаленные волосы и грязные бинты. Джезаль не обращал внимания: что он мог поделать с ветром? Что он мог сделать вообще?