Глокта наклонился вперед.

— Смею предположить, что вам самому случалось вырывать по одному или по два зуба.

Заключенный молча кивнул.

— Тогда вы можете себе представить, как я устаю, выдрав такую кучу. Поэтому лучше нам завершить все с вами как можно скорее. Я не хочу, чтобы вы находились здесь, и вы, конечно же, не хотите здесь находиться. Давайте поможем друг другу.

— Что я должен сделать? — пробормотал Фаррад, его язык заплетался от нервного напряжения.

— Это несложно. В первую очередь подписать признание.

— Фрошу пфощения, — пробормотал Иней, наклонившись вперед, и смахнув пару зубов с документа. От одного на бумаге остался длинный розовый след.

— Тогда назовите еще двоих.

— Каких двоих?

— Двоих гуркских шпионов, конечно же, из вашего окружения.

— Но… я не знаю никаких шпионов!

— Однако имена могут облегчить ваше положение. Вас самого мне уже назвали несколько раз.

Зубной врач покачал головой и оттолкнул бумагу.

«Смелый человек и очень порядочный. Но смелость и порядочность — дурные союзники для того, кто попал в эту комнату».

— Я подпишу. Но я не буду называть имена невинных людей. Видит бог, я не сделаю этого.

— Бог, возможно, и видит вас. Но не он держит щипцы в руках. Ну-ка, покажи ему.

Иней схватил сзади голову Фаррада своей огромной белой рукой. Жилы напряглись и выступили под бледной кожей, когда он силой заставил дантиста раскрыть рот. Затем он втиснул зажим между его челюстей и быстро раскрутил винт, пока рот пленника широко не раскрылся.

— А! — захлебываясь, произнес зубной врач. — А-а-х!

— Я знаю. И это мы только начали.

Глокта откинул крышку своего сундучка, рассматривая разложенные внутри инструменты: полированное дерево, заостренные стальные концы, поблескивающее стекло.