– «Немного» может вызвать непонимание. А мы позволить себе этого не можем.

– Это должна быть я, – решительно сказала Финри.

Отец обернулся резко, словно изумленный, что видит ее здесь. А уж чтобы взвалить на нее выполнение таких обязанностей…

– Абсолютно исключено. Я не могу…

– Позволить себе ожидание? – закончила за него дочь. – Я разговаривала с Черным Доу буквально вчера. Он меня знает. Он излагал мне условия. Я подхожу для этого лучше других. Так что это должна быть я.

Он едва заметно улыбнулся:

– Ну хорошо.

– Я буду вас сопровождать, – пискнул Горст с галантностью, вопиюще неуместной среди такого количества мертвецов. – Позвольте одолжить ваш меч, полковник Фелнигг? А то я свой оставил на вершине.

И вот они втроем под скудеющим дождем отправились вверх по склону. На вершине холма четко проступали Герои. На подъеме отец поскользнулся и с резким вдохом неуклюже упал, схватившись за траву. Финри помогла ему подняться. Отец с улыбкой похлопал ее по руке. Вид у него был постаревший, как будто столкновение с Байязом высосало из него с десяток лет. Финри, конечно же, всегда гордилась отцом, но не подозревала, насколько гордость будет обуревать ее теперь. Гордость и одновременно печаль.

Чудесница ткнула иглой, продела нитку и завязала узелок. Обычно это делал Жужело, но он свое, увы, отшил. Жалость пробирала неимоверная.

– Хорошо, что ты такой толстолобый.

– Это всю жизнь меня выручало, – отшутился Зоб, не вкладывая и не ожидая смеха.

Со стены, выходящей на Деток, послышались крики – как раз оттуда, где надо в случае чего ждать Союз. Зоб встал, но мир завертелся перед глазами.

Йон схватил Зоба за локоть:

– Ты в порядке?

– Да. При прочих равных.

И Зоб, сглотнув позыв к рвоте, стал проталкиваться сквозь скопление людей. Впереди открылась долина; распогодилось, небо нарядилось в странные цветовые оттенки.

– Что, опять идут?

Неизвестно, выдержат ли они еще один натиск. Во всяком случае, он – точно нет.