Шай вздохнула, наложила стрелу на тетиву и подняла лук над ограждением. Тут же мелькнула стрела, проскочив между кибитью и тетивой. Да, она никогда не достигнет такого мастерства в стрельбе из лука, но ей-то и не надо. Лошадь – довольно крупная мишень.

Стрела Шай вонзилась скачущему коню между ребер. Тот споткнулся, упал. Всадник с криком вылетел из седла. Лук, вырвавшийся из руки, перевернулся несколько раз в воздухе и упал на противоположную обочину.

– Ха! – выкрикнула Шай и обернулась как раз вовремя, чтобы заметить человека, который перевалился через ограждение за ее спиной.

Кантик с прищуренными глазами и блестящим оскалом в черной бороде. В каждой руке по кривому кинжалу. Должно быть, цепляясь ими, он и сумел забраться по стеке. При других обстоятельствах Шай, вполне возможно, восхитилась бы его мастерством. Но угроза смерти как-то не располагала к восторгам.

Она швырнула в противника лук, но он прикрылся локтем, а другой рукой ударил наотмашь. Шай отскочила, и клинок вонзился в ограждение. Она перехватила его запястье и, ударив по ребрам, проскользнула мимо. Фургон подпрыгнул, и Шай повалилась на бок. Кантик изо всех сил дергал кинжал, но тот прочно засел в деревяшке. Тогда он высвободил кисть из темляка. К тому времени Шай поднялась и успела вытащить свой нож, рисуя острием круги в воздухе. Они следили друг за другом, пригнувшись и широко расставив ноги – иначе на крыше мчащегося фургона было не устоять. Тряска угрожала сбросить их, а напором ветра просто сдувало.

– Гребаное место для драки на ножах… – пробормотала она.

Фургон качнулся, и кантик отвел взгляд от Шай. Достаточно надолго, чтобы она кинулась вперед, замахнувшись и полоснув ножом наотмашь, потом, присев, широким движением по ногам, а когда собралась нанести решающий удар, повозку опять тряхнуло, и Шай упала на ограждение.

Когда Шай повернулась, кантик накинулся, с ревом полосуя ветер кинжалом. От первого удара ей удалось откатиться, от второго – отпрыгнуть. Крыша фургона предательски тряслась под сапогами, словно песок-зыбун. Глаза не отрывались от размытого стального пятна. Третий удар Шай приняла на свой клинок. Сталь заскрежетала по стали. Кривой кинжал соскользнул и, вспоров рукав, разрезал ее предплечье.

Они снова стояли лицом к лицу и тяжело дышали. Оба слегка оцарапанные, но в целом никто не достиг преимущества. Рука Шай ныла от боли, но, пошевелив пальцами, она убедилась, что рана несерьезная. Делая обманные движения, она попыталась хоть на миг отвлечь кантика, но тот следил внимательно, размахивая при этом кинжалом так, будто чистил рыбу. А по обе стороны летела изрытая препятствиями долина.