Призраки еще полны боевой ярости и не хотят подчиняться. Они сопротивляются, пытаются отползти в стороны. Мой гнев усиливается, и я кладу руки на рукояти мечей. Но магия Маута заливает меня изнутри, и я чувствую небывалый покой.
Разве это справедливо? Я должен соединиться с магией, чтобы стать истинным Ловцом Душ. Первым делом я должен был отринуть свои земные привязанности, а теперь Маут заставляет меня отказаться от своей личности и собственного тела. От своего «я».
Но как иначе я смогу переправлять такое количество призраков? То, что они вырвались на свободу и сейчас здесь – моя вина. Страдания, которые они причиняют живым, – тоже моя вина. Мне никогда ее не загладить. Все совершенные ими убийства будут тяготить мою душу до самой смерти. Я не могу исправить это зло, но могу его остановить. А чтобы это сделать, я должен сдаться Мауту и отрешиться от себя.
– Освободите тела тех, кого вы захватили, – повторяю я свой приказ.
Призраки медлят. Все они так шокированы фактом собственной смерти, так жаждут снова получить себе тело, чтобы иметь возможность любить, причинять боль, попросту хоть что-то
– Здесь вас ничего не ждет. Только страдание. Ваше место не здесь.
Я магией притягиваю их всех к себе. Маут с каждой секундой все глубже входит в мою кровь, в душу, пропитывает меня собой. Кровавый Сорокопут и Фарис смотрят на меня, раскрыв рты, и не видят своего друга Элиаса Витуриуса. Они видят не того парня, который сбежал из Блэклифа, противостоял Коменданту и Императору и выбрался из тюрьмы Кауф. Они видят не мальчика, вместе с которым переживали суровую школу Блэклифа.
Они видят Ловца Душ.
Призраки с горестными вздохами выходят из захваченных ими тел и один за другим уходят из этого мира. Сначала десятками, потом, когда я позволяю магии полностью завладеть мной, – сотнями. Хаос вокруг утихает, солдаты, бывшие одержимыми, потихоньку приходят в себя.
– Ты пришел, – выдыхает Кровавый Сорокопут, по лицу ее текут слезы. – Ты услышал мой зов и пришел нас спасти. Элиас, карконы уже на стене, они убивают нас. Мы теряем город. Они вот-вот будут здесь.
– Я пришел не на твой зов, – она слышит мой голос – бесстрастный голос Маски. И все же, это не мой голос. Это голос Маута.