– Самые лучшие, – заявил Быстрый Бен, смахивая пыль с одежды.

Калам заметил, как Котильон лукаво взглянул на чародея, и удивился. Бен Адаэфон Делат, Котильон ведь что-то знает о тебе, верно? Эх, чародей, слишком много у тебя секретов. Затем убийца заметил верёвку, которая по-прежнему свисала с края расселины.

– Котильон, ты к чему там верёвку привязал?

Бог оглянулся и усмехнулся:

– Сюрприз. Мне пора. Господа…

Фигура Котильона побледнела, а затем и вовсе исчезла.

– Твой бог заставляет меня нервничать, Калам, – проговорил Быстрый Бен, а Ураган вновь застонал, теперь уже громче.

Ну а ты, в свою очередь, заставляешь нервничать его. А сейчас… Убийца перевёл взгляд на Урагана. Об ужасных переломах напоминали теперь только изодранные штаны. Адъютант Ураган. Обожжённый святым пламенем. И по-прежнему мрачный.

Высокие скалы, покрытые неровными полосами отложений, окружали их лагерь, а рядом росло старое дерево. Резчик сидел у небольшого костерка, который они разожгли, и смотрел, как кружит по небольшому пространству, выказывая всё большее возбуждение, Серожаб. Неподалёку Геборик Призрачные Руки вроде бы задремал, туманные эманации на его культях мерно пульсировали. Скиллара и Фелисин Младшая набивали трубки – теперь уже общий для них послеобеденный ритуал. Взгляд Резчика вернулся к демону.

– Серожаб, что тебя тревожит?

– Нервно. Я чую признаки трагедии, которая быстро приближается. Что-то… обеспокоен и неуверен. Что-то в воздухе, в песке. Внезапная паника. Нужно отсюда уходить. Вернуться. Бежать.

Резчик почувствовал, что на его коже выступают бисеринки пота. Никогда прежде он не видел, чтобы демон был так… напуган.

– Нужно убраться с этой гряды?

В ответ на произнесённые вслух слова обе женщины подняли глаза. Фелисин Младшая покосилась на Серожаба, нахмурилась, затем побледнела. Девушка вскочила.