– Да. И проиграла. Хороший ход, вот так прервать меня, тут ты меня подловила. А теперь никто больше не произносит ни единого треклятого слова, если только не хочет поднять ставки.

Он залпом выпил второй кубок.

– Быстрый Бен, бедолага, ему приходится иметь дело с Губителем Жизни, и поэтому он оказывается в дырке, но не в той, про которую думает. Теперь Ян'тарь, она открывала игру этой картой. Престол, и он елозит туда-сюда. Осевая карта, вот как…

– Что такое осевая карта? – спросил Флакон, который наконец-то сел.

– Ублюдок… знал же, что тебе нельзя доверять. Это петля, разумеется, поворотный пункт. Допивай вино – теперь будешь пить ром. А ты смышлёный, да? Теперь Кулак Кенеб, ну, вот это удивительно. Повелитель Волков, тронная карта Высокого Дома Войны, – и посмотрите, какие они злобные… Кулак, где нынче прячется Свищ?

– На корабле Нока, – ответил Кенеб, озадаченный и до странности напуганный.

– Ну, это выводит тебя из игры, хотя ты всё равно получаешь ещё четыре карты, раз уж мы сменили курс и северо-восточный мыс встаёт в двух нагелях по правому борту. Через семьдесят ударов сердца мы пройдём рядом с этим скалистым берегом, корабль Нока будет к нему ближе всех, и Свищ нырнёт за борт. У него есть трое друзей, живущих в пещерах в этом утёсе, и вот их карты…

Ещё три карты легли на середину стола.

– Корона, Скипетр, Держава. Хм, пока забудем о них.

Кенеб приподнялся со стула:

– Нырнёт за борт?

– Успокойся, он вернётся. Теперь посмотрим карту адъюнкта. Дом Войны, Стражи дороги или мёртвых – их титул не определён, так что выбирай.

Он сдал ещё одну карту, и она легла рядом с первой.

– Опонны. Как я и думал. Решение ещё предстоит принять. Поведут или потащат? И как они связаны вот с этим?

Новая карта скользнула по столу и легла напротив Калама и Быстрого Бена.

– Герольд Высокого Дома Смерти. Явно праздная и устаревшая карта для этого поля, но я вижу «Ржавую перчатку»…

– Что? – переспросил Калам Мехар.

– Прямо передо мной. Новый напиток, который спьяну выдумал Флакон. Ром и вино – половина на половину, солдат, наливай нам – себе тоже, это тебе за рожу, которую ты скорчил.

Кенеб потёр собственное лицо. Он всего раз глотнул вина, но чувствовал себя пьяным. Жарко здесь. Он уставился на четыре карты, лежащие в ряд перед первой.