Равника хватило на то, чтобы вышвырнуть меня в открытое окно.

12

Я словно прекратила свое существование. Почти исчезла. Превратилась в крошечную, бесчувственную, неделимую точку, потеряв тело и разум. Падение мгновенно смело с меня все лишнее, оставив беззащитной, какое-то время весь мой мир составляла лишь скорость. И всепоглощающий, парализующий ужас от того, что она постоянно росла.

Земля стремительно приближалась, готовясь впиться в меня зернистостью асфальта, перемолоть мои кости, превратить мою плоть в мерзкое однородное месиво. Вначале совсем крошечная разметка города превратилась в настоящие тротуары, завитушки трасс, сады и надземные переходы. Столкновение перестало казаться невероятным. Оно было неизбежным.

Я бы кричала, если бы могла. Но оцепенение и порции встречного воздуха, бьющие в лицо, делали крик несбывшейся мечтой. Ворот разорванной куртки отчаянно хлопал меня по плечу, глаза непроизвольно закрылись – зачем мне видеть то, что будет дальше?

Единственная мысль, занимавшая меня в те секунды, была о том, что на нижних уровнях скорость моего падения станет совсем головоломной, и, скорее всего, самые страшные мгновения на пути к чуть поблескивающему в закатных лучах асфальту проскользнут мимо меня слишком быстро. Я и не замечу.

Ворот куртки в очередной раз полоснул меня по шее, и, пораженная внезапным открытием, я все-таки раскрыла рот в беззвучном крике.

На мне моя куртка, черт возьми! Моя рейнджерская куртка, пусть разорванная, но с чертовыми крыльями, спрятанными в специальных отсеках.

Указательные пальцы резко впились в кнопочки, почти автоматически нащупанные чуть ниже запястий, я почувствовала, что в прилегающей ко мне ткани что-то слабо дернулось.

Ничего не произошло.

Я нажала еще раз.

И еще раз. И еще.

Не могли же крылья просто испортиться без постоянной программной поддержки! У них же не было срока годности. Или?..

Из груди вырвался низкий рык, знаменующий мою ярость, которую подхлестывал страх. Я судорожно жала на эти дурацкие кнопки, готовая выть от самой возможности, что наличие крыльев в швах этой куртки ничего мне не даст. Что я обнадежила себя, подарила себе иллюзию спасения – и поторопилась.

Но в конце концов крылья распахнулись. Я не успела осознать момент, когда это произошло, – просто полосы выскользнули из швов, переплетаясь, просто полусонная верта в металле вспоминала, что Сириус наказал ей делать в таких случаях. Просто легкий звон, едва донесшийся до меня сквозь свист воздуха, – и мое тело дернулось назад и вверх, поддаваясь крыльям, и крик вырвался из легких вместе с выдохом, и знакомая иррациональная радость разлетелась по всем клеточкам в один миг.