– Сборщик, добей ее!

Однако некоторые продолжали болеть за меня:

– Не сдавайся, Странница!

Ноги вдруг сделались ватными. Сил не хватило бы достать монетку из канавы, не говоря уже о дислокации.

– Странница! Странница! – скандировал кто-то.

– Давай, покажи ему, где раки зимуют!

Кровь – не боль.

– Поднимайся, девочка! – крикнула королева мимов. – Вставай!

Ладонь зажала рану; пальцы мгновенно окрасились кровью. Нужно пережить это. Пережить Джексона Холла.

Вскочив, я схватила подсвечник и, забыв про боль, кинулась на врага. Джексон захохотал, с легкостью отражая мои атаки и, самое страшное, делая это одной рукой; вторую спрятал за спину. Его силы в разы превосходили мои, причем безо всяких тренировок.

«Не используй гнев, – вспомнились вдруг наставления Стража. – Танцуй и падай».

Но гнев уже разливался по телу и рвался наружу из самых темных тайников души. Гнев на Джексона и Наширу, на Аббатису со Старьевщиком, на всех тех, кто развратил Синдикат. Синдикат, который я любила, несмотря ни на что. Подсвечник взметнулся в восьмой раз, но Джексон опередил меня, ударив кулаком в живот. Я согнулась пополам, хватая ртом воздух.

– Прости, лапушка. – Клинок снова принялся за дело. – Это очень тонкая работа, а ты сбиваешь.

Мышцы нестерпимо ныли от боли, однако у меня еще был шанс помешать ему. Я втянула кислород. Пусто.

Набалдашник опустился мне на плечо, но крика не было – легким не хватало воздуха. Слабая, но непокоренная, я запустила в Джексона стулом. Главарь мимов с воплем грохнулся на спину и выронил трость. Та покатилась по полу. Я потянулась за ней, но Джексон буквально вырвал ее у меня из рук. Над головой просвистела сталь. Какая дуэль – мы грызлись, как дикие звери! Трость угодила мне в локоть. Боль пронзила руку до кончиков пальцев.

Надо спешить. Собрав последние силы, я протаранила неприступный лабиринт. Ноги коснулись заиндевевшей травы. Сумеречная зона Джексона.

В бренном мире шанс был упущен. Эфир задрожал. Я кинулась обратно в тело.

И задохнулась.

Пальцы метнулись к шее. С губ сорвался надрывный испуганный хрип. Такое случалось со мной раза два-три. Как говорил Ник, спазм гортани. При перемещении защемило трахею. Приступ длился всего полминуты, но после прыжка проходил особенно тяжело. Со слезами на глазах я повернулась к Джексону.

Слишком поздно.