Светлый фон

– Где Рантаны?

– В убежище. Завтра они разнесут весть о твоей победе по всему Лондону. – Страж замялся. – Знаешь, некоторые ясновидцы считают тебя… чудотворцем. Иначе как бы ты остановила полтергейста?

Джекс тоже называл меня так, исключительно в шутку. Слово придумали ясновидцы, которые поклонялись цайтгайсту, духу времени, якобы сотворившему эфир. Понятие «чудотворец» было сакральным. Его удостаивались лишь единицы, посвященные в великие тайны эфира и благословленные духом времени.

– Они просто не в курсе насчет моего секретного оружия. – Я расстегнула ворот блузы. Амулет давно остыл, но серебристые лучики так и остались на коже. – Вот настоящий чудотворец.

– Вы с ним определенно сработались.

– Надо рассказать им правду, что я никакая не избранная эфиром. Подумаешь, заслуга – надеть амулет.

– Непременно расскажешь, но после. Пока пусть судачат. Сейчас главное – выздороветь.

Повисла пауза. Невероятно, какой огромный путь мы проделали за считаные недели.

– Можно вопрос? – нарушил молчание Страж.

– Только не очень сложный, иначе голова взорвется.

– Хм. – Он помедлил. – Джексон, когда нанимал тебя, сулил золотые горы. Если бы ты получила их, то нипочем не обратилась бы к Рантанам. Спрашивается, где лежат обещанные деньги?

Интересно, с чего вдруг такие вопросы?

– Их нет. Джексон не удосужился завести банковский счет. Выручка складывалась в шкатулку, из нее мы получали жалованье. Понятия не имею, куда девалось остальное.

– Тогда зачем ты продолжала работать на него? Он ведь лгал.

У меня вырвался горький смешок:

– По наивности я была предана Джексону Холлу.

– Это не наивность, Пейдж. Ты нуждалась в нем, чтобы выжить. – Рука в перчатке взяла меня за подбородок. – Со временем ты справишься и без денег Тирабелл. Рано или поздно преданность перевесит жадность. Главное – вселить в людей надежду.

– Разве надежда – не синоним наивности?

– Надежда лежит в основе всякой революции. Без нее мы – пепел, который легко развеять в любой момент.

Как же хотелось поверить, что одной надеждой можно преодолеть все невзгоды! Однако она не спасет Синдикат. Не разрушит незыблемый архонт. Не уничтожит коварных существ, притаившихся за его стенами.