— А может, просто попытаемся открыть дверь, — произнес задумчиво Рольф. — Твоим черепом.

Болдуин обернулся, посмотрел на Рольфа со смешанным выражением отвращения и презрения и злобно рассмеялся.

— Но вы не сможете убить меня, — сказал он, снова повернувшись к Говарду. Его лицо вдруг начало меняться. — Даже если захотите. — Его кожа стала сморщиваться, сереть и трескаться, словно это была уже не кожа, а сухой пергамент, обтягивающий череп. — Я, знаете ли, и так уже мертв.

Его внешность стала меняться все быстрее и быстрее. Болдуин зашатался. Ноги, казалось, уже не могли удерживать вес его тела. Он наклонился к столу, безуспешно попытался ухватиться за него и — рухнул на пол. Он стал похож на старый пустой мешок: одежда просто лежала грудой, как будто внутри ее не было тела. Вся эта ужасная трансформация длилась буквально считанные секунды. И вскоре на том месте, где свалился Болдуин, осталась только кучка старой одежды и серой сухой пыли.

Комната находилась глубоко под землей. В ней не было окон, а дверь была сделана из тяжелых толстых досок, к тому же обита железом. Доски так тесно прилегали одна к другой, что не осталось ни малейшей щели, поэтому дверь абсолютно не пропускала ни света, ни звука. Дженни лишь смутно помнила о том, как она сюда попала: Чарльз привел ее обратно в дом, затем в тот же подвал, в котором она очнулась тогда, в первый раз. Оттуда они попали в запутанный лабиринт переходов, подземных галерей и каких-то странных помещений. Все это находилось под домом. Спускаясь все глубже и глубже, они преодолели десяток лестниц и бесчисленное количество истершихся ступеней, затем они снова шли по подземным галереям и туннелям, пробирались по каким-то проходам, напоминавшим увеличенные до гигантских размеров кротовые норы, стены которых представляли собой утрамбованную землю. Они попадали в невообразимые, пробитые напрямик через подземные гранитные глыбы туннели, спланированные на основе непостижимых для человеческого разума расчетов. И вот наконец они пришли сюда.

Чарльз ушел, а вместе с ним исчезли связывающие ее волю духовные путы. Вернее, не исчезли, а лишь ненадолго оставили ее в покое: она чувствовала, что невидимая сила таилась где-то рядом, готовая снова наброситься на нее, стоит ей только еще раз попытаться сбежать отсюда.

Дженни чувствовала страх. Это было совсем не то ощущение, которое Дженни раньше понимала под словом страх, нет, это было абсолютно новое для нее неописуемое чувство — чувство ужаса, заполнившего каждую частичку ее рассудка и полностью парализовавшего ее волю. Даже если бы дверь не была закрыта, затаившаяся сила психологически не позволила бы ей сдвинуться с места.