— Шлышь, Данилка! Неужто всю ражбойную ораву потащишь в Калин? — вдруг спросил дедушка Посух. Он уже управился с репой и теперь облизывал ложку, вопросительно моргая голубыми пуговками из-под соломенной шляпы.
— Они помогут мне выручить брата Михайлу, — ответил наследник. — И пожалуйста, деда Посух… не называйте меня Данилой. Мое имя — Зверко.
— Ты ври, — предложил старик, — да не завирайся. Напрасно ты, Данька, опять притворяесси. Притворишка-шаможванец! Шперва коганым иножемцем притворялша. А теперича вот нашледничка из себе корчишь…
— Я не корчу. Этим людям нужна надежда. Им нужен я — княжич Зверко.
Снизу, из подпалубка, донеслись приглушенные удары и дикий, хриплый рев — Данька поморщился (едва заметно побледнел), Посух печально почесал затылок. Это ревел Потап. Косолапого приятеля пришлось запереть в железную клетку… Он почему-то взбесился: все норовил кинуться на наследника и разорвать в кровавые клочья. Стыря предложил заколоть медведя, но наследник не позволил.
Полчаса назад княжич Зверко спускался в подпалубный муравленый чердак, чтобы отыскать в ворохе воровских трофеев свой любимый меч, кистень и доспех. Изможденный медведь спал, неловко уткнувшись зареванной мордой в железные прутья. Рядом с ним, прямо в клетке, сидела грустная девочка Бустя. Она гладила Потапа по грязному загривку и что-то бормотала. «Мы спасем дядьку Михайлу, Потапушка… Все будет ладненько, как встарь»…
С самой Бустенькой тоже творилось неладное. Вот уже несколько часов — с того самого момента, как Данька вернулся в шумной компании новых друзей-ярыжек и приказал называть себя наследником Властовским — Бустя наотрез отказывалась с ним разговаривать. Пролезала меж прутьев клетки и пряталась за ревущего Потапа. Глядела исподлобья, недобро — точно как вчера, когда Данька был впервые уличен в подглядывании у окна Михайлиной избушки в лесу.
— Жаврался ты Данилка. — Посух погрозил ложкой. — Ну погляди на собе: какой ты князь? Князь-млязь-без-мыла-влазь! Опять чужую личинку на харю начепил, гумноед!
— Личины иногда приносят пользу, — негромко сказал наследник. — Они помогают людям жить…
— Подыхать оне весьма помогают, вот што! Подумай башкой! — Посух звонко цокнул ложкою в собственный морщинистый лоб. — От вранья одна гниль процветает! Шмотри: почему на тебя давеча Штыря налетел? Да ведь ты сам коганым купцом прикинулся! Вот Штыря и озлился, што иножемец рушшкую девку на коганую чужбину увозит. Оттого и драка, и девицу похитили!
— Слышь, дед! — Данька обернулся почти раздраженно. — Отчего ты такой умный? И честный? А? Признайся: ты — волшебник, да?