* * *
Редактор находился в отпуске. Болеслав Николаевич сумел уговорить заместителя – опубликовали с небольшими купюрами, но обоим не поздоровилось. Заместителю влепили выговор и понижение в должности, а Боголюбов был уволен под благовидным предлогом: доктор обязан лечить, а не статейки кропать; Чехов, понимаете ли, выискался…
Он попытался в другую газету устроиться. Нет! «Кое-что» о нём уже тут знали: добрая слава на месте лежит, а худая впереди бежит.
В Красноводске у Боголюбова была временная прописка. Из-за квартиры началась тяжба, поскольку жил он в доме, принадлежащем краевому управлению здравоохранения, но не трудился по специальности. «Извольте освободить жилплощадь! – сказали ему. – Не заставляйте нас применять закон о принудительном выселении!»
18
Бывают в жизни времена, когда и в небе не видать ни солнечного проблеска, и на земле кругом – слякоть, грязь, вороньё, мерехлюндия… И никто и ничто не может заставить поверить в то, что наладится жизнь, будет когда-нибудь солнце, трава, листва…
Беспросветным утром Боголюбов уехал за город. Здесь, на окраине, среди чахлых деревьев, припудренных песчаными бурями, стояло обшарпанное двухэтажное здание консервного комбината, некогда считавшееся флагманом консервной индустрии: миллионы банок в год отсюда разлетались на самолётах и развозились на машинах по всей Руси великой. А теперь комбинат заскучал, зарастая крапивой. Работали теперь тут через день, а то и вовсе – раза два в неделю. Объёмы рыбной ловли сильно сократились; рабочих увольняли десятками, если не сотнями. Дорогостоящее оборудование – станки и заграничные конвейерные линии – разрезали на металлолом.
Стеклянная будка на проходной – скворечник вахтёра – была пустая. (А ещё совсем недавно тебя тут встречали с металлоискателем, как врага и шпиона).
Миновав проходную, Боголюбов растерянно остановился. Посмотрев по сторонам, увидел странную надпись на фасаде широкого здания: «ИГРУШЕЧНЫЙ ЦЕХ». Возле ворот этого цеха видна была охрана и работал новый автокар – самоходная тележка с грузовой платформой.