Вышли втроём — я, Буревой и Толик. Встали напротив, стали ждать. Мужики-беженцы тихо совещаются, вырабатывают политику партии. Вдруг на нас выбежал закутанный подросток, и начал тарабанить мне по щиту своими хилыми ручонками!

— Куда папку моего дели! Где папка! — хныкал бедолага.

— Какой папка? — я недоуменно посмотрел на своих.

— Святослава, папку моего забрали вы! Отпустите его! — и опять бить по стальной пластине.

— Так, ты это, успокойся, папка твой… — я начал было отодвигать пацана, но тут подошли представители беженцев.

Один из них унёс ребёнка, старик начал речь.

— Мир вашему дому. Я Ладимир, старший тут… Теперь. У вас люди наши, пошто держите?

— Дочурка моя к вам пошла, два дня уже прошло, что с ней, — вперёд вышел мужик с фингалом, наверно, отец нашей пигалицы.

— Невесту мою верните!.. — о, а вот и жених нарисовался, его быстро угомонили сами беженцы.

— Так, спокойно, все целы и невредимы. Я Сергей, главный тут в крепости, и в землях прилегающих, это вы знаете. Святослав Законы наши нарушил, я ему о том говорил. Девушку к нам послал соглядатаем. За то будет над ним суд, — я посмотрел на деда, тот чуть кивнул, мол, нормально такое, — Сейчас пока следствие идёт, дочка твоя, мужик, у нас будет, свидетелем на пойдёт, за неё не бойся. А по Святославу — дознание проведём. Степень, мера, глубина падения и морального разложения.

Вообще, мне эти беженцы чем-то даже понравились. Не про хлеб насущный первым делом начали, а про людей своих беспокоятся.

— Дознание? На правёж повели? — ахнул Ладимир, и все горестно вздохнули.

— Э-э-э? — я замялся.

— Это когда на дыбе кнутом да железом калённым пытают — тихо подсказал Буревой, — такой правёж обычно.

Я представил себе пыточную, как в фильмах показывают. И себя в фартуке кожаном, в крови, с железякой раскалённой. Бр-р-р, нафик, нафик! Потряс головой, сбросил наваждение.

— Нет. Не правёж. Дознание. Спросим что да как, почему, сопоставим свидетельские показания, проведём эксперимент следственный, отпечатки там, записи видеокамер… — я грузил народ непонятными словами, выигрывая себе время, — Так вот. Бояться нечего, все будут живы и здоровы, но посидеть, возможно, придётся, не без того. У нас с этим строго, как вы уже поняли.

— Ага, строго, — Толик подтвердил, — строго, но справедливо. И пыток нет.

Народ зашумел, обсуждая новости. На нас пялился весь лагерь, но никто не подходил, к делегации не присоединялся, это плюс Ладимиру, правильно народ науськал.

— Пыток нет, говоришь? — Ладимир почесал бороду, ну точно копия нашего деда!

— Нет. Сейчас малость оклемается вояка ваш, допросим под запись, потом суд будет.