— Я согласен с вами молодой человек, но иначе никак. Вы сами должны это понимать — сказал верховный канцлер заложив руки, и спокойно подошел к стеллажу с старыми государственными документами.

— Вы можете прекратить эту катастрофу, которая начнется с минуты на минуту, передайте письма с подписями, я доведу их до сведения посыльным.

— Меня никто не послушает. Кто здесь я такой? — обычный пристав с приставкой «верховный», не больше. Я разбираю дела государственной важности, но меня не послушает даже бродяга. Власть без поддержки не является властью. Это люди называют меня громовержцем… Иногда мне кажется это иронией, насмешкой над моей жизнью, по сути своей пустой. Я петляю по островам, лениво встаю рано утром, чтобы взять стопки бумаг и листать, листать их. Под вечер дурею и наверняка путаю кому следует дать штраф, а кому срок.

— Прольется кровь, — тихо добавил Неизвестный.

— Без крови земле нечем было бы питаться, и она бы быстро иссохла. А вы разве считаете иначе? — поднял левую бровь верховный канцлер, поднося к лицу терпкий кофе, — будете?

И Неизвестный, как со старым и давно знакомым другом, пожал ладонь, взял из рук вторую чашку кофе, только что налитую и подошел к обитым серебром ставням. Канцлер подтянулся на цыпочках и закрыл форточку.

— Я разделяю людскую бедность и скудоумие, потому и богат. Наша задача — отыгрывать заурядных людей, тогда наши стремления поймут — сказал канцлер Неизвестному.

— О вас ходит дурная молва средь съемщиков комнат.

— Эх, дурно бывает, когда это заботит, а так, молва: она везде есть.

— Вам нет дела до мнения людей?

— Зачем портить вкусный обед неважнецкой приправой? Мы говорили об ином, — канцлер пощупал раму, — поддувает — прокомментировал он непринужденно.

Они стояли бок о бок как давние родственники, и, медленно попивая кофе, смотрели на то как в городе начали разгораться пожары. Вначале вспыхнул один огонек, следом другой, и так пока весь город не заполыхал как алое солнце.

— Вы довольны? — спросил Неизвестного канцлер.

— Извините?

— Вы довольны содеянным? Я спрашиваю: вы довольны?

— С чего же я должен быть доволен? «В понимании невозможности обойтись без жертв?» — докончил он про себя.

— Отчасти вы достигли своей цели — свергли часть общей системы контроля и надзора, освободили заключенных из края муки в… никуда. Поэтому я снова спрошу: Вы довольны содеянным?

— Я не знаю — медленно растягивая слова ответил ему Неизвестный, — у меня нет дара предвиденья.

— К вашему же счастью. Пророки долго не живут. Люди всегда разочаровываются в наступившем будущем, не совпадавшим с их ожиданиями, в основном выделяя свою «великую» и особенную судьбу народа или нации. В будущем же, еще не пришедшем, они готовы видеть небесный свет или очередной апокалипсис, — канцлер насторожился, — надо закрыть входные двери на засовы и ворота, не хотелось бы быть убитым прямо сейчас, пока мы еще не успели насладиться сегодняшним днем.