— Готов? — глаза молодого волшебника расширились. — Тогда держись!

Его пальцы впились в меня точно клещи, а его рот распахнулся так, что аж челюсти затрещали. Я почувствовал, как у Айса внутри что-то забурчало и зашипело. Струйки дыма вырвались из расширившихся ноздрей, а глаза закатились, обнажая белки.

Я вжал голову в плечи и обхватил друга руками, крепко прижимаясь к его клокочущей груди.

Струя нестерпимо белого пламени выгнулась дугой, с жадностью пожирая магов и черный корабль вместе с ними.

Сквозь ревущий огонь я видел, как сорвало плоть с лиц чародеев, как вспыхнул и исчез многорукий истукан, как огненный ветер швырнул черную галеру назад, и она рассыпалась, превратившись в шипящие уголья!

Капитан Корст налег на руль уводя наш корабль прочь от пылающего нестерпимым жаром костра.

Глава 7.

Матросы ловко завели парус под пробоину и занялись ремонтом такелажа. Изуродованная «Наковальня» стояла накренившись на бок, а вокруг нее сгрудились остатки Паарийской эскадры.

— Я своими глазами видел как мастер Модрон пошел ко дну, — сказал я. — Он до последнего сжимал в руках свою палицу и проклинал Гонкорцев.

— Это на него похоже, — кивнул мастер Пенкаур. — Какая прекрасная смерть! Среди бурунов и останков собственного корабля!

— Смерть не может быть прекрасной, — возразил Айс. — В последнее время меня почему-то тошнит от всей этой вашей рыцарской чепухи.

Мой друг слегка охрип, но в остальном он был в полном порядке.

— Я чувствую боль каждого человека, которого убиваю, — пояснил он. — В смерти нет ничего прекрасного и величественного, уж можете мне поверить.

Лицо мастера Пенкаура было мрачнее ночи.

— Интересно, а что чувствовали в этот момент маги?

Айс усмехнулся.

— Они разозлились, — сказал он. — И удивились. Всего лишь на мгновенье.