Встали мы рано утром. У всех — боевой огонь в глазах. Наконец-то они покончат раз и навсегда со своим врагом и этой дурацкой войной. Солнце едва встало, было необычайно холодно. Когда уже весна вступит в свои права? И заморозков нет, но все равно холодрыга, а под ногами грязища ещё та.

До первого поселения мы дошли через пару часов. Никто и не думал скрываться. На полном скаку мы ворвались в деревню, сбивая всё на своём пути. Бедные пленники закричали в один голос: «Помогите! Помогите нам! Мы здесь!». Крик доносился из большого уродливого здания — видать там они ночевали.

Но ещё громче доносились из всех уголков поселения крики коренных жителей. «Какие они все-таки убожества» — подумал я. Даже сейчас, когда им грозит тотальное уничтожение, они выкрикивали только одну фразу: «Нет! Дай-дай! Нет!». Они даже не пытались сопротивляться, они бежали в поле и падали на колени, обнимая и целуя кусты травы.

Кентавры оглушали их с помощью копыт, иногда — древком копья. Миха старался не бить их по голове, так как первый несчастный попросту лишился её от мощного удара. Почему-то глядя на всё это, у меня закипала кровь. Мне не было их жаль, мне были омерзительны эти твари, опустившиеся на самое дно. Но убивать их было нельзя, поэтому я предпочитал вырубать их сильным ударом ноги. Правда, втайне я надеялся, что мой удар вышибал из них мозги, и они подыхали. Хотя нет, вот тот вроде как шевелится…

— Не вздумай, — услышал я голос Альбруса. — Дариус потом тебя самого в жертву принесёт!

Эх, ну и ладно. Пусть вообще сами гоняются за этой мразью. Тем более, что им это нравится. Я пошёл в тот уродливый сарай, где горланили пленники. Войдя вовнутрь, я увидел несколько десятков худощавых карликов. Господи, их вообще кормили? Практически голые, в каких-то подвязках, чтобы срам прикрыть. Как ещё не замёрзли до смерти? А их взгляд… Черт возьми, я много чего видел, но такой мольбы в глазах ещё нет.

Они все были забиты в угол. Сперва я подумал, что так теплей, но у них не было выбора в любом случае — они были привязаны толстой верёвкой за ноги к стене. «Так, они ведь говорят по-нашенски, надо бы сначала их успокоить. Кто знает, как они отреагируют, когда я обрежу верёвки?» — подумал я и обратился к пленникам:

— Эй, ребята, не бойтесь! — что говорить, я собственно, не знал. — Там снаружи — сотня кентавров и здоровенный медведь. Ещё есть друид, он из академии, на землях которой вы раньше жили. Мы все пришли сюда, чтобы освободить вас.

После этих слов бедняги начали подавать голос, но разобрать было трудно, что они говорят. Слышалось что-то типа «Спасибо… помогите… спасите нас…» и тому подобное. Но мне нужно было совсем не это от них: